Серрано одобрительно закивал, восхищаясь достойным поведением молодого рыцаря. Проглотить оскорбление, которое стало бы причиной смертельной резни в любом кабаке, и сохранить лицо - вот истинное благородство! Если только... нет, этот парень не был трусом, похоже, его действительно хорошо воспитали. Молодой маг, по мнению Серрано, уж слишком полагался на своего бездушного голема. А ведь голову рубить будут сперва ему самому, и бывалый воин сделает это быстрее, чем тот откроет рот для приказа. Но лишь прожитые годы - лекарства от неопытности - могут исправить самонадеянность мальчишки. Но эти годы еще надо прожить...
Впрочем, пора было прекращать этот недостойный балаган, пока кто-нибудь и вправду не пролил кровь. Солдатня заметно колебалась, нужно только дать им возможность уйти, не уронив лица. Лицо Серрано расплылось в идиотской усмешке, шатающейся походкой он двинулся прямо в гущу дебоширов, размахивая кружкой над головой, словно стягом.
— А ну, инфантерия, расступись, дай дорогу полководцу! — пьяным голосом завопил он, — Ну чего уставились? Разве не знаете законов лагеря? Кто больше выпил, тот и лорд!
Громко смеясь собственной шутке, он протолкался через солдат и двинулся прямо к толстяку Аргасто, оглашая воздух криками:
— А вот и почтеннейший мастер Аргасто, вести о помешательстве которого достигли самых отдаленных пределов Беретора! Ну не безумие ли - отважиться штурмовать Титаны в предзимний сезон, когда в горах свирепствует ужасная Белая Чума, поражающая всякого, дерзнувшего ступить на перевал? — это, конечно, была глупая страшилка, которой бывалые возницы зачастую стращали новичков, но откуда об этом знать непричастным? Серрано подмигнул толстяку, повернулся и громко заговорил во всеуслышание, — Да, да, слушайте правду, люди. Белая Чума не трогает женщин и детей, но всякий мужчина рискует лишиться своей мужественности, даже если переживет проклятую болезнь. Безумие, чистое безумие!