Проклятый демон все же реши лне отдавать свое тело во благо развития медицыны, а обрнуться пеплом. Роберт потыкал в пепел тростью и грустно вздохнул. Придется искать иные способы получить нужные ингредиенты. Он слушал Амрика, несмотря на одолевающие эмоции и возился с ремнем сумки, который надлежало отстегнуть. Чертова блокада! Это все навернка уроды типа Кашарры подстроили, и его огромный чемодан с деньгами и инструментами благополучно провалился в ад. Каждый раз, когда он вспоминал о чемодене, его одолевала злость. Которую Листон частично выместил на оставшейся сумке, когда наконец разобрался с застежкой и громко приземлил ее на стол, едва схемы особняка и подземелья перекочевали в руки товарищей.
Довольно грубо и бесцеремонно он подергал нанимателя, осматривая плечо, а затем и ногу, причем заглянув в глаза пациенту, он внезапно выдернул трезубец и бросил его на стол, после чего оставил аристократа страдать от боли и вернулся к своим инструментам.
– Э-э, тут выбор невелик. – копаясь в сумке, целитель, если его вообще можно было так назвать, достал внушительных размеров нож, чем-то похожий на тот, которым обычно пользуются аристократы для еды, только куда больше, и почесал кончиком лоб.
– Либо ампутация... – крутнув блестящую железяку на пальцах, Роберт сделал небольшую паузу, изучая содержимое саквояжа, – Либо ампутация.
Еще раз посмотрев на ногу Амрика, Листон все так же серьезно добавил: – Шутка, – и извлек небольшую коробочку.
– Будет просто неприятно. Зато быстро.
Открыв, и покрутив несколько баночек, изучая надписи, он достал из одной зеленый шарик, видимо какие-то спресованные травы, и твердой рукой запихнул их аристократу в рот, благо что кожаные перчатки позволяли не опасаться укусов от неподготовленных жертв его лечения.
– Бесенок в дерьмо вилы макал? Языком облизывал?
Взям в руки одну бутылку с прозрачной жидкостью, а в другую – с серо-желтым порошком, Роберт переводил взгляд с одной емкости на другую, после чего посмотрел на Амрика и остановил выбор на порошке.
– Сейчас защипет так, что лучше бы кто по яйцам врезал. Зато заживет быстро.
Не дожидаясь согласия пациента, лекарь насыпал горсть порошка на свободную ладонь и сразу же приложил ее к ноге Вантампура, прижимая сверху, чтоб тот не имел возможности рассыпать весьма ценный состав зря. Спустя пару секунд, он отпустил беднягу, и проделал то же самое с плечом. Только сначала зафиксировал аристократа на диване, затем насыпал, в образованное пальцами углубление лекарство, и, отставив бутылку, начал проталкивать средство пальцем аккурат в дыры от зубов.
Благо что какой-никакой опыт работы в полевых условиях у него был, когда не до снятия одежды и прочих радостей спокойной обстановки. Хотелось уже скорее покинуть это шумное место, так что долго мучить нанимателя не пришлось. Под конец, он дале ему нюхнуть небольшой пузырек со странной жидкостью, в которую были засунуты листья. Судя по резко и широко открывшимся глазам человека, там было что-ьто действительно бодрящее, что-то, что возвращает сознание и ясность мысли жаэе после зверских, для обывателя, методов лечения.
– Пить на сегодня не рекомендую. Разве что перевязать уже по новой, но не промывать. Если опухнет, загноится, значит дерьмо на вилах и зубах, было ядреное. Зато если эта гадость ядренее, – Роберт показал бутылку с порошком и спрятал ее в саквояж, – То все будет хорошо без вмешательства всяких там фокусников. Обычно я беру денег, а за ускоренное лечение – весьма неплохие. Но считайте это жестом доброй воли от скромного любителя науки.