В голове было только одно - скорее, к отцу, помочь любой ценой, быть рядом и...
...маленькая девочка с непропорционально большими лисьими ушами и чернявым хвостом, по-детски безобидно размахивая деревянным мечом над головой, несётся навстречу притаившемуся в высокой траве старику. Это всего лишь детская игра, которая в форме развлечения должна предоставить юному созданию базовые знания о том, с какой стороны вообще браться за оружие... ну или просто остаться развлечением. Набрав скорость, девочка подпрыгивает высоко над травой так, что её кончики щекочут босые пятки, и приземляется уже на выставленную мужчиной подушку, которой он пользуется как щитом. Хрясь! Древко меча, совсем не заострённое, разрывает материю, и набитое в неё сено разлетается в стороны.
- Ха! Злой дракон повержен! Я выбила из него все перья! - победоносно восклицает дитя, ловко приземляясь на землю.
- Да нет же, доченька, нет у дракона перьев. Он ящер, у них чешуя. - ласково, но устало отвечает старик, которого вся эта затея уже порядком утомила, чего нельзя сказать о малышке.
- Да нет же, папа, есть! Птицы летают, потому что у них есть перья. И у дракона тоже есть перья, иначе как он летать может?
- Ну ладно, как скажешь. - улыбаясь, соглашается дедушка, зная, что спорить бесполезно, но шёпотом добавляет в сторонку уже про себя, - Не дай бог тебе, конечно, с настоящим драконом столкнуться...
Но пока ребёнок танцует возле подушки и раскидывает мечом сено, добивая "пернатого дракона", внимание старика привлекает движение в кустах, в овражке неподалёку. Он поворачивает голову, вытягивает шею, всматривается.
- Всё, дракон убит!... Папа! Па, куда ты смотришь?
Старику показалось, что за кустами мелькнул лисий хвост и уши, большие, тёмные, как ребёнка... Он прищуривает веки, напрягая подслеповатые глаза... нет, никого там нет, показалось.
- Папа? Папа!...
-.. Папа! Папа!
Надорванный от страха и отчаяния крик девушки замолк, едва только она оказалась рядом с отцом. С открытым в бесшумном крике ртом, она замерла, дабы услышать последние слова своего родителя. О том, что они последние, говорил его внешний вид - такого мог не вынести и молодой, а тут старик. Но он держался до конца, держался для неё, чтобы сказать что-то.
Руки девушки осторожно сжали ладонь умирающего и прижали к груди. Ах, как же хотела Катерина в тот момент поделиться своей энергией, магией или ещё хоть чем-нибудь, если бы умела, чтобы спасти его, исцелить. И, даже зная, что не может, она пыталась. Ей было не до слов. Отец же хотел что-то сказать.