Виктор заценил бойню, устроеную мясным колобком внизу. Надо же, успей монстр чуть пораньше, точно бы сшиб лестницу, украшенную гроздьями оперативников. И было бы внизу еще больше покойников. Хорошая служба, и выезды интересные. Если тут, внутри, еще парочка близнецов этого инфернального смешарика есть, то группу явно недоукомплектовали тяжелым оружием. Очень уж спокойно эта тварь переварила несколько очередей из АК. Холод дернулся было за смартфоном, снять побоище внизу - но вовремя остановился. Толку то, даже если не попросят вежливо запись удалить, все равно показать некому. Не самому же смотреть, одинокими вечерами вспоминая любимую работу.
Никифоров зачем-то щипцы окровавленные в карман сунул. Витя даже бровь удивленно приподнял, чего под маской, разумеется, никто не заметил. Мародерочка? Супруге решил подарить? "Людочка, смотри что у меня есть! Только прокипяти сначала, а то тут мозги налипли с кусочками черепа. Не считая неизвестного официальной науке зомби-вируса."
Ну а дальше стук в дверь, несколько тягучих мгновений тишины и жесткая, решительная расправа над излишне деликатными зараженными. Виктор посмотрел на их залитые кровью, перекошенные лица. Бедолаги. Сидели себе, к сессии готовились, сериальчики смотрели, жили, любили. А теперь из-за одного мудака лежат тут, мертвые и некрасивые. Полторы тыщи человек. Интересно, как их всех спишут? Это тебе не пожар в ночном клубе, хотя и там жертв хватало.
У витиного берца застыла голова девчонки, которую Снегов щитом, как ножом гильотины, от тела отделил. А где-то в Тюмени сейчас сидят папа с мамой и радуются, что кровиночку удалось в престижный столичный универ пропихнуть.
- Блядь, - выдал машинально в эфир, и тут же поправился, - В смысле, принял, тащ Улаев. Принял.