Просмотр сообщения в игре «[D&DAL]Baldur's Gate: Descent into Avernus»

— Не больно-​то вы спешили! — недовольно пробурчал темнокожий толстяк Каэджил. — Служба спасения в этом городе совсем скатилась! Надо поднять на вас, дармоедов, налоги, то-то вы у меня попляшите, когда последнюю заначку из штанов... Да вместе со штанами будете отдавать! Хотя вялое спасибо вы всё же заслужили. Получите и распишитесь: вя-​ло-е спа-​си-бо!

Вот те на! Прыгаешь куда ни попадя, с демонами сражаешься, сучий город спасаешь, жизнью рискуешь – а тебе всякий говорящий месячный сухпай для свиней такое говорит!
–Так, посиди ещё немного, подумай над своим поведением!–Сказал Винни, толкая Каэджила обратно в клетку. Это ладно, если большим начальникам не понять простых служащих на улицах стражников! Но ведь и этот лярд – не большой начальник, да и Винсент – элитный паладин третьего ранга, работающий ко всему прочему не на стражу, а на Латную Рукавицу.–И придумай извинения поубедительнее, хамло.

— К-к чёрту это всё! — бросила Шалин и с надеждой оглянула помятых Винсента и Антора. — В-вы же всех-​всех демонов убили, верно? Никого из них не осталось? А вы, — она повернулась к Турствелу, — в-вы же Турствел Вантампур? Простите меня, пожалуйста, больше никогда и ничего, никакого слова о Вантампурах не скажу!
–А вот тут, злато моё, вы не правы!–Возразил Винни, защёлкивая замок на клетке жирдяя.–Вы теперича свидетель, и рассказать должны всё до последней детали! А до тех пор – поступаете под защиту "Пылающих Кулаков"!
Вероятно, не будь Винни таким непоседой, жаждущим порядка и охочим применять для этих целей насилие любого рода, из него получился бы хороший, годный дипломат. По крайней мере, вещал он так же уверенно, как и любой чинуша разговорного жанра.
–А на счёт демонов – не беспокойтесь. Им велено валить из города, но даже если они этого не сделают – их просто беженцы затопчат, как только увидят. Ещё до прибытия стражи, я полагаю.
Запираем пока Каэджила в клетке, пусть придумает красивое и убедительное извинение. А то совсем уже попух.
А даму успокаиваем. Ибо мы – галантные паладины.