Девушка шла по набережной, вдыхая холодный воздух, и выдыхая пар. Пар закручивался в кружащиеся и танцующие облачка на ветру, прежде чем полностью исчезнуть, что было странным на таком морозе. Яна ощущала, как мороз пытался проникнуть к ней под кожу, как он вгрызался в тела каждого прохожего, и тут, рядом с водой, было особенно холодно. По асфальту стелилась позёмка, и порой хлопья мелкого снега задували в глаза девушки – погодка была примерзая. И кажется, окружающие её люди были согласны со студенткой. Но, небо было на удивление ясное, пускай порой по нему и плыли сизые немногочисленные облачка. Они казались кусками рваной бумаги, которую кто-то небрежно разбросал по мокро-голубому небу. В животе было странное ощущение тяжести. Будто бы, что-то тянуло её к земле, заставляло остановиться, замедлиться, не спешить. Это чувство тянуло её назад, и оно же, как-то выбивало девушку из привычной колеи. Позёмка клубилась всё активнее. И вскоре, вокруг неё образовался небольшой водоворот грязных белых частичек.
«Чу-чух!»,- раздалось откуда-то издалека. Этот звук выбил Яну несколько из колеи, так как он явно не подходил всему окружающему миру. Звук был настолько резкий, внезапный, и правдоподобный, что она ощутила… приближение чего-то. Чего-то большого. Чего-то неповоротливого. Она явственно чувствовала под кожей, как это нечто приближается к ней. Это было знакомое чувство, и, кажется, она уже сталкивалась с ним когда-то. будто далёкий привет из дома, где тебе все рады, и где тебя всегда ждут. Она ощущала вибрацию. Вибрацию исходящую от земли. А так же тепло. Ветер резко поменялся, теперь дул юго-восточный, свежий бриз. Запах моря был настолько приятным и близким. Что казалось, она была всего в паре шагов от берега океана. На языке было солоно, и девушка даже не заметила, как впервые обошла торчащий из асфальта гигантский валун, расписанный древними рисунками и странной клинописью. Валуны появлялись снова. И снова, а вокруг неё уже бушевал шторм, застилавший Садовой глаза. Она ненадолго ослепла.
А когда пришла в себя, она по колено стояла в траве, густой и зелёной, посреди большого поля. Поле когда-то, по всей видимости, возделывалось кем-то, так как вокруг неё раскинулась равнина, на которой росли ровные квадратики этой самой зелёной травы. А меж ними проходили тонкие ручейки старых, давно уже поросших, но всё ещё явных дорог. Трава по текстуре, и навершию с колоском, чем-то напоминала рож, или может быть даже пшеницу, но у этого растения было очень много широких зелёных листьев, с сиреневыми прожилками, отчего становилось ясно, что-то нечто из совсем чуждого что ржи. Что пшенице, семейства. В воздухе пахло чем-то пряным.
Медленно светало. Небо, ранее багровое, теперь напитывалось синевой, в лучах поднимающегося солнца эти растения мерцали и переливались особенно ярко, а где-то вдалеке виднелись чёрные силуэты приземистых построек и давно разрушенных поросших чем-то вроде плюща стен – девушка была примерно в полумили от давно уже разрушенного города, у самой его окраины. Ну, или по крайней мере, рядом с каким-то таким помещением. Именно со стороны города пахло пряностями, и тянуло морем. Было тепло. По ощущениям: градусов 20-22 тепла. Ветер был влажным, но пока что прохладным. Небо было чистым, без единого паршивого облачка, и на нём всё ещё белели два полумесяца (один растущий, другой сбывающий) спутников этого места, а солнце казалось большим, и оранжевым, словно спелый апельсин. Оно неспешно разгоралось, разогревая ночной свежий воздух.