Блэр и Энн
Наверное, в другое время никто не позволил бы доверить роль исповедника женщине, да ещё и чернокожей африйке - но люди перед Энн были столь отчаявшимися, не надеявшимися, что найдётся священник, который решится подойти к ним, а не захлопнет перед ними двери церкви, и множество людей, боявшихся не дожить до дня, когда они смогут исповедаться и причаститься по-настоящему, потянулись к Энн. В ближайшие минуты ей предстояло узнать множество греховных тайн этих людей...
Абдулвахид тем временем направился к роще, где были видны огни. Но он всё ещё не мог понять, что это - костры? освещённые окна лесных хижин? что-то другое? - он даже не мог понять, насколько они далеко от него.
Солдаты, расположившиеся рядом, посмотрели вслед аравийцу, переглянулись и пожали плечами в ответ на вопрос целительницы.
- Может, охотники костры жгут?
- Или разбойники? Да нет, откуда разбойники так близко к городу?
- Может, язычники свои обряды справляют?
- А что сегодня за день? До Миттсоммера ещё вроде бы далеко...
- Сходить посмотреть? - кажется, никто из солдат особенно не стремился в добровольцы.
Сингрэл и Мэринелла
- Это владения герра Альбина фон Брюкетурма, вассала его светлости маркграфа Бурк... - говоривший это солдат вдруг смешался и поправился: - то есть Рональда фон Мюнценкампа! У вас есть дело к герру фон Брюкентурму?
Тем временем другие солдаты перешёптывались, разглядывая невиданного зверя. Один - здоровенный огр с ручной пушкой в лапищах - смотрел на него с завистью, будто говоря "Ещё вчера я был здесь самым большим, пока этот зверь тут не появился!". Тот солдат, что говорил с чародейкой, тем временем снова обратился к ней:
- Госпожа волшебница... э-э... это ваш... зверь, э-ле-фант... он не будет причинять неудобства владениям нашего господина? Он не будет вытаптывать посевы, разрушать дома, нападать на людей? - солдат выразительно покосился на ноги и бивни Фантика, явно считая, что с таким арсеналом невиданное существо может разорить всё поселение.
Старик пробормотал что-то на неизвестном гоблину языке, оглянувшись по сторонам, будто подозревая, что рядом где-то прячется ещё какое-нибудь неизвестное ему существо.
- Я здесь всегда жил, - ответил он. - Здесь жил мой отец, а до него его отец. Когда из Франконии начали приходить то разбойники, то прокажённые, то дикие звери, то чудовища, другие бросили свои дома и бежали на восточный берег. А я остался. Я тут всегда жил, и здесь я и умру. Да и я не один тут - из невысокликов тоже кое-кто не захотел бросать свои норы. Им что - будет беда, закопаются в землю.
А тебе что за дело? Твой господин, его, эта, спутница и её звери - это дело не моё. А тебе что за дело до меня?
Если рядом и были землянки халфлингов, то они были достаточно хорошо замаскированы, чтобы Гриззак их не видел. Крестьянские дома вокруг были заброшены и непригодны для жилья, у многих провалились крыши, и только дом старика-охотника, хоть и тоже выглядел ветхим, не сдавался окружающей природе. Хотя с первого взгляда можно было бы и его принять за заброшенный, если бы не свет в окнах...