Поначалу двум корейцам, оставшимся в арьергарде, показалось, что взрыв раскидал ударную группу по стенкам. Ан нет, бойцы сами отпрыгнули от снаряда! Только "консервам" в экзоскелетах опять не повезло.
Бакстер и Винсент яростно ломанули в ближний бой, а Дламини успел вставить свои плазменные пять копеек, повредив антигравитационный модуль одного из "летунов".
Одного из врагов размазали по металлическому полу рукопашники (хотя Бакстер скорей рубил стенку, чем врага, но кто там разбираться будет?), другой же, бросив своё оружие, пытался уйти - но дымящий имплант перестал держать его, и фиолетовая тушка шлепнулась на пол. Короткий удар прикладом в висок - и вот путь в центр базы расчищен...
Перебежками, прикрывая друг друга, отряд добрался до основного помещения. Однако предосторожности были уже ни к чему - похоже, все, кто мог оказать сопротивление, уже были убиты. Однако само сооружение внушало ужас, стоило лишь представить последствия малейшего промедления.
Половина зала, по размерам подходящего среднего масштаба сборочному цеху, была занята стеклянными сосудами. В них, как в инкубаторах, плавали в прозрачной жидкости тела людей - кто-то почти в нетронутом виде, кто-то уже превратился в "краба", и только остатки кожи прикрывали тёмный хитин. Здесь же располагались и животные - тот скот, который угнали с местного хутора, и, наверное, у финнов. Несколько пси-контроллеров поддерживали параметры этого завода по производству биологического оружия.
В дальней части зала располагались операционные столы, оснащенные хирургическими манипуляторами. Прямо в присутствии отряда Х-СОМ они буквально разбирали человека на части. Его мозг уже был извлечён из черепной коробки, однако сердце и лёгкие до сих пор пульсировали, видимо, по команде искусственных систем жизнеобеспечения. Донорские органы изымались с предельной точностью и аккуратностью, так что ни один кровеносный сосуд оказался не повреждён. На других столах "пациентов" не наблюдалось, но буроватые пятна указывали на то, что недавно и они были заняты работой.
И, наконец, все это хозяйство поглощало беспрецедентно много элириума. Йонг, хорошо знавший ему цену, тихо бормотал про себя считалочку "...триста пятьдесят девять Хиросим лежат передо мной, но дух мой не сломлен... Триста шестьдесят Хиросим ..."