Альвин мелко-мелко задрожал, вцепившись в свой зонт вместо сданного и боясь выпускать его из лапок и быть распознанным.
- Та-так т-точно! - попытался громко возгласить он, но ещё больше усилившееся заикание сделало его речь менее внушительной. - Го-господин Д-данко - храбрейший и же-жесточайший из х-хомяков! По-покоритель мопсов, по-по-послушных его при-приказам! И он ми-милостиво при-принимает ваше п-приглашение!
"Интересно, то, что я сейчас говорю, отвлекает их от моей скромной хомячьей персоны, или наоборот? Ох, уж лучше бы я промолчал... но раз начал говорить, то договорю до конца" - эта мысль мелькнула в хомячьей голове где-то на середине фразы.