Поведение женщин обычно не поддавалось никакой логике и осмыслению. Даже самые мудрые из мужчин не в силах были разобраться, что творилось на уме отдельно взятой особы, не говоря уже о массовости, и потому, если они были действительно мудры, всячески искореняли саму почву для подобных разбирательств. Но порой не слова, но язык тела и действия были столь однозначно красноречивы, что только полный дурак не придал бы им того значения, что осознанно или инстинктивно вкладывала в них женщина.
Алферот был внимателен к каждому действию синевласой. Он старался читать их и отражать эту внимательность в ответных действиях, расположению и пособничеству. Когда Ивани в порыве чувств предприняла решительный и интересный шаг, эльф встретил его благодушной улыбкой. Она заметно исказилась, когда член мужчины проник на глубину, ранее не опробованную, и она тесно сжала его головку, а она сама упёрлась в нечто, достичь чего было одновременно и страшно ответственному человеку, и ужасно желаемо человеку с фантазией и чувственностью. И вот на стыке этих чувств, а также удовольствия, которое партнёр не прекращал испытывать, и родилось то выражение лица, которое Алферот являл своей любовнице во всей красе.
Впрочем, с куда большим желанием он готов был явить ей свою жажду люблю. Крепкие руки взялись за ягодицы девушки, крепко их сжав, и слегка приподняли. Ивани слегка попустило, когда член слегка вытащился из неё, но через секунд мужчина вновь опустил её, и внутри с новой силой надавило на труднодостижимую область. Эльф сделал так несколько раз, медленно, давая плоти привыкнуть хоть немного, а затем начал ускоряться. И вот не прошло и пол минуты, как это превратилось из чувственной любви в страстный секс, но, признаться честно, положительных своих сторон он не лишился, но приумножил их и позволил партнёрам практически одновременно достигнуть кульминации.
Ивани не помнила, в какой момент это случилось, но понимала, что они делали это достаточно долго и усердно, так, что оба успели сильно вспотеть. Когда Алферот насадил её пульсирующую киску на свой не менее пульсирующий член, они слились в унисоне экстаза и кончлии одновременно. В ту же секунду девушка почувствовала, как внутри неё скачкообразно, сопровождаясь ощущением чего-то инородного, но в то же время такого естественного, нарастает жар, и этот жар распространялся где-то в глубине живота, практически не стремясь наружу. Возможно, дело было в том, что ччлен эльфа буквально упирался, едва не прогибаясь, в самые-самые недра её лона, и по-другому просто физически не могло быть. Тем не менее, захлестнувшее её удовольствие не дало и шанса сделать что-то против, а лишь увлекло за собой прелестной лавиной.