Под одеждой, свободно лежащей на теле, оно на ощупь казалось более тонким, менее объёмным, чем казалось до этого, и уж тем более меньше, чем выглядело в доспехах. Но руки женщины нащупали то, что полностью компенсировало такой обман зрения, и это была крепость мускул под толщей кожи, лишённой ненужного жирового запаса. Эльф был поджар и закалён, и доспехи свои носил не зря, равно как и не понапрасну строил из себя важность. Боги, да по форме этих кубиков можно было выплавлять новые доспехи, наливая расплавленное железо прямо на живот!
Алферот хранил хладнокровие и невозмутимость так, как никто не мог этого сделать. Перед ним была дама, всем своим видом дающая знать о своём полном расположении, но он мужественно удерживал себя от импульсивных поступков. И лишь по тому, как тяжело вздымалась его грудь, а дыхание становилось жарким и натужным, девушка могла судить, что мужчина действительно сдерживает в себе очень бурные и решительные позывы, такие же сильные, как и его воля.
Нелепая оказия дала толчок для нового витка в этой интересной истории. Когда Ивани взялась за штаны, она никак не ожидала, что они будут так свободно болтаться на поясе. Должно быть, Алферот в последнее своё облачение в броню случайно пристегнул ремнями и свои подштанцы, а после забыл об этом, решив, что застегнул на них ремень отдельно. И теперь, когда стараниями синевласки нижняя часть брони была откреплена, штаны спали вместе с ними, а потом... А потом выяснилось, что исподнего эльф не носил. Его роль выполняли сами штаны, и это было немного оправдано тем, что в походных условиях рыцарю потребовалось куда больше возни, чтобы элементарно сходить в кусты, да и легко было запариться с большим количеством ткани. Но хотя тактически это было верно, Иви, конечно же, была удивлена. И ещё как удивлена!
Могучая палка из плоти, давно налитая кровью, выскочила прямо перед её носом и, слегка поддев губу, остановилась возле переносицы, несколько раз натужно вздрогнув от переполнявшего его кровяного давления. Мужской жезл, увитый толстыми, вспученными венами, был словно толстая стрела направленного на неё лука, удерживаемая в таком непосильном натяжении, что даже у самого волевого сдали бы нервы.
Алферот издал короткий то ли вздох, то ли взрык - в конце концов, его тронули за живое в буквальном смысле слова. И хотя поражаться его моральной выдержке можно было ещё долго, тело паладина уже было готово по всем статьям.
- Виноват, леди, но некоторые вещи... неподвластны даже моей воле. - попытался оправдаться он.
Но зачем были нужны эти оправдания обладателю двадцатисантиметрового удилища, угрожающего физиономии Ивани в эту самую секунду? Похоже, что красноречивее этого нечаянного откровения уже ничего не могло быть.