Шейн пожал руку по-обыкновенному, как пожал бы её любому другому мужчине или женщине, с которыми недавно знаком. У него не было нужных навыков жеманства и обходительного, великосветского поведения с дамами, да и, будь они, он бы всё равно не испытал желания вести себя как-то иначе, кроме как естественно.
- Ты говоришь так, словно сама там побывала когда-то, - сказал он со всей возможной непосредственностью, но затем, как-то поняв, что такие темы могут быть неприятны собеседнице, поспешил сгладить углы, - Я не был в борделе, поэтому не знаю, как там обходятся с женщинами. Я был в Лудусе, так держали и тренировали рабов-гладиаторов. В основном там были мужчины, а женщины-рабыни в основном прислуживали - убирались, готовили еду. С самыми молодыми и хорошенькими трахался хозяин. Тех, что попроще, либо тех, что просто надоедали, давал в качестве награды гладиаторам, а потом куда-то убирал. Думаю, они могли в этот самый бордель и попадать. А толстых и страшных никто не трогал. Но у меня был друг, я уже говорил, гоблин. Он влюбился в нашу толстую кучерявую повариху. Она была бабой весёлой, но сильной. Так он за ней ухлёстывал-ухлёстывал, даже стихи сочинил в её честь. Вот послушай.
Бой барабанов гремит в голове!
Тёмные гривы мелькают во тьме!
В тусклом свете костров,
В чистом ритме без слов
Барабаны гремят о тебе!
- Ха-ха, ну и чудак он был! наверное, на его гоблинский манер это должно было быть очень романтично, но повариха лишь рассмеялась, да как шарахнула его по голове кастрюлей. Вот это был выдумщик так выдумщик, но рисковый. У него ещё много стихов всяких было, в основном на гоблинском, но и на общем тоже пошлые и матерные песенки сочинял. Да, было дело, было...
На яростный огонь в глазах девушка кот отреагировал сдержанно. Доводилось ему видеть много признаков клокочущей ярости, и тут случай был далеко не исключительный. Поэтому, привыкший наблюдать подобное в глазах вооружённого противника, настроенного на беспощадное убийство, он просто не мог испугаться такого же взгляда со стороны обычной мирянке. Но сигнал понял, не дурак.
- Карты... Не, в карты мне не везёт, так что лучше не надо. Киса? Хе-хе, а ты любишь шутить, я смотрю! Хорошо, буду звать тебя Кисой. Но прежде ты подсказала неплохую мысль. Я вот думаю погулять ещё немного, да устроиться на солидную работу куда-нибудь. Ты упомянула знать - так почему бы не податься туда? Насколько я помню, прошлый мой хозяин охране платил хорошо и не обижал никогда - ну ещё бы ему обижать свою единственную защиту от кучи свирепых, сильных рабов-гладиаторов, для которых кандалы голыми руками поломать не проблема, а уж его толстую тушку в порошок стереть так вообще раз плюнуть. В общем, я бы подался куда-нибудь в эту сторону. И да, мысль про кошачьего переводчика забавная. Не то что бы мне нравилось кого-то обманывать, но пошутить немного можно. И я называю это свободой выбора!
С этими словами он взял одну из двух кружек с выпивкой, заказанных для него с девушкой, и поднял одну перед лицом.
- За свободу!