Лоуренсу пришлось крутить регулятор ещё очень долго, насколько хватило терпения. Но в конце концов он так и не смог поймать никакого сигнала, хотя временами ему казалось, что он всё-таки что-то слышал - сквозь помехи, свист и шипение белого шума. Хотя, было бы хуже, если бы он поймал сигнал, потому что это бы означало только одно - он настроился на военную частоту. Красная Армия прибегала к радиосвязи лишь в особо крайних случаях - эта технология Предков досталась Рэдволту в наследство вместе со многими другими, но так и не нашла массового использования, как было когда-то давно. Радиопередачи осуществлялись на коротком расстоянии, и если кто-то их слышал через приёмник, то, стало быть, тот находился в непосредственной близости от вояк, а уж те в свою очередь имели мерзкую привычку тормозить и задерживать всё, что движется и даже не движется. Ларри и Диего двигались, имели личный транспорт, оружие и "технику диверсанта" в лице пресловутого радио, так что им бы повезло меньше всех.
Но, к счастью, никаких переговоров военных Вуд не услышал. Просто в какой-то момент, заворожённый монотонным шумом, он будто бы погружал свой слух на более глубокий уровень, словно погружался под воду, где всё, что происходило на поверхности, было едва слышно, приглушено. Но то, что было в этой "воде", отдавало резонансом куда более явственно. И таких моментов было немало. Мужчина то окунался с головой в пучину белого шума и слушал его изнутри, то выныривал наружу, особенно когда машину подбрасывало на кочке или Диего откашливался, а затем утопал в шуме вновь и... слышал что-то? Нет, всё это было больше похоже на галлюцинацию. Лоуренс устал, устал как собака, и ему просто жизненно необходим был сон - долгий и крепкий. Особенно заметно это стало, когда машина вдруг обрела плавный ход и поплыла по зыбким пескам, мерно покачиваясь в такт встречным волнам из песка. Наконец она выехала на залитый солнцем морской берег и плавно, незаметно остановилась. Ларри был расслаблен и чувствовал от этого невероятное удовольствие - сидеть в большом и мягком кожаном кресле и слушать шум прибоя - шелестящий и раскатистый. Где-то там, в прибрежных волнах плескались дети, а на тумбочке у подлокотника, рядом с вазочкой полевых цветов и древним телефоном, стоял большой радиоприёмник и играл медленную, мягкую и красивую музыку.
- Ну что же вы сидите? Пойдёмте с нами купаться! Поплещемся вволю!
Две девушки в одном нижнем белье, звонко смеясь, подхватили Ларри под руки и повлекли за собой, а тот так и поплыл за ними по воздуху вместе с креслом. ему не было нужны ни вставать, ни отвечать, ни делать что-либо ещё - он просто улыбался и наслаждался спокойствием и теплом. Лучи заходящего солнца были особенно тёплыми и ласкали кожу лица, делая кожу нежнее, а собственную щетину мягкой словно пух.