Понимая, что в столь плачевном состоянии никуда идти не стоит, герои заползли в полуразрушенный, но уже переставший гореть дом.
Хрипя, распростерлись на полу.
Нарывы болят жутко. Еще раз стошнило черной слизью.
Голова болит так, что соображать сложно.
Готфрид , кажется, в обмороке.
Дикий, исполненный безумия и ярости вой, пронесся над городом, ввинчиваясь в уши, словно сверло.
Остатки разума пытаются покинуть измученных, умирающих героев.
Голоса в их головах бормочут, шипят и завывают.
Урожают и льстят, попеременно изрыгая чудовищные богохульства и соблазняя властью и богатством.
Езех, трясясь всем телом и безумно хихикая, облизнулся, и вкрадчиво предложил:
"Давай убьем наемника. А потом съедим. Это поддержит наши силы. "
Богдан, заурчав, плямкнул губами и просипел:
"А у меня тоже мысль есть. Давайте начнем жрать свое дерьмо? А?"