Итак, забрав ладью людей (та, пожалуй, оказалась для эльфов уже великовата, грести вёслами им вдесятером было тяжеловато - было бы легче, если бы все они были сильными гребцами, привычными к работе вёслами) и буксируя за ней лодки Аэлирен и Эстелиана, эльфы двинулись туда, где отряд Таррила затопил своё судно, оставляя растерянных людей на берегу. Не было ли это слишком жестоко - бросить их вот так, без транспортного средства, на диком берегу, да ещё и с угрозой наказания за проваленное задание? Но что ещё эльфы могли сделать? В конце концов... это ведь их, человеческая, земля, они должны знать, как не пропасть здесь? Колдунью эльфам всё же пришлось убить, но некоторые из них - включая Аэлирен - выглядели подавленными тем, что они вынуждены были убить беспомощную, неспособную оказать сопротивление женщину разумной расы.
Кералирет же, погружённый в себя, искал ответы на вопросы: чем всё происходящее грозит его народу? Что он должен сделать? Не лучше ли ему помешать возвращению своих соплеменников? И... он понимал - какие-то силы, неизвестные ему и более могущественные, уже вмешались в ход событий. Почему-то Кералирет был уверен, что они зовутся "Изгнанниками". Эльфы могут не узнать о существовании людей, но люди уже знают о существовании эльфов, и отменить это уже никак нельзя. И к тому же загадочная королева Риверхенда, неизвестно откуда взявшаяся колдунья, очевидна, эмиссар или представительница этих загадочных сил, похоже, знала об эльфах ещё до того, как юная эльфийская принцесса ступила на землю острова, и у неё есть на них какие-то свои планы. А значит... значит, что, вероятно, наилучшим выбором будет помочь Аэлирен и её спутникам вернуться в земли эльфов. Его народу грозят большие перемены, и в его силах помочь эльфам пережить их с минимальными потерями.
Наконец, эльфы добрались до места, где отряд Таррила затопил своё судно, совместными усилиями подняли его из-под воды, очистили, подготовили к отправке и отчалили на нём в морские просторы. Постепенно наступил вечер, сменившийся ночью, небо потемнело, взошла луна, высыпали звёзды, нос изящной эльфийской ладьи резал морские волны, маленький кораблик плыл на запад. Эльфы, наконец, отдыхали.
Эльфы не спят так, как представители других народов, и не видят сны, подобно им, - погружаясь в подобный сну транс, они переживают заново события своего прошлого и прошлого своей души в прежних рождениях. Сейчас мирно "трансировавший" Эстелиан снова видел свою встречу с Эрнис прошлым утром на берегу острова людей.
- Ты вправе просить плату за эту услугу, если пожелаешь, - говорил он.
- Конечно! - Эрнис и легко и грациозно поднялась на ноги, а затем вдруг лукаво улыбнулась, склонила голову и спросила: - Плату? Что эльф хотеть мне платить?
- Любую разумную плату, какую ты посчитаешь соразмерной делу, - с достоинством отвечал молодой эльф.
- Любую? - переспросила Эрнис, склонив голову и внимательно глядя на эльфа. А затем, наконец, выпрямилась и ответила: - Значить, договориться! Твоя плата будет такой: после того, как вы вернётесь в земли эльфов, принцесса Аэлирен захочет снова вернуться на остров людей, - акцент, с которым она говорила раньше, вдруг исчез, теперь Эрнис говорила на идеально правильном эльфийском языке - не говоря уже о том, что она говорила совсем не те слова, которые помнил Эстелиан. - Твоя плата будет в том, что ты будешь сопровождать её, содействовать ей и защищать её от опасностей, которые могут встретиться ей здесь. Вот плата, назначенная мной.
Тем временем, Таррил, бодрствовавший и следивший за тем, чтобы их корабль не отклонялся от курса, заметил какое-то странное свечение - что-то из вещей его спутников источало мягкий голубоватый, почти незаметный, если бы не окружающая ночная тьма, свет. Что-то из вещей их нового спутника, Эстелиана, который сейчас пребывал в царстве грёз, погружённый в транс.