Вроде, все получается неплохо. Знать бы все-таки, откуда фрицы двинут... Но откуда ж узнаешь?
— Валентайн, я думаю, они из-за шоссе, с юга пойдут. Немцы любят с разных сторон атаковать. Не получилось в одном месте — лезут с другого. "Ищите дверь", как один их генерал говорил. Нам рассказывали. С учетом этого пушку надо на востоке держать, на левом фланге, чтобы она им во фланг могла бить. А мы займем трехэтажный дом — оттуда и обзор и обстрел будет лучше. Я тоже там буду. Пулемет туда! Истребитель поставим поближе к центру, чтобы если что он мог и туда и сюда огонька подкинуть. А второй пулемет... второй пулемет во второй с краю дом на нашей стороне, одноэтажный. Который на проулок выходит. И сбоку, с правого фланга, в крайнем доме его отделением прикрыть. Танки пусть за домами прячутся. Так, что еще? А, вспомнил. Посмотри в ящиках зарядных, там могут быть подкалиберные снаряды к нашей пушке. M70 на них маркировка. Там сердечник твердый, "как сердце вашей бывшей", как говорил один капитан. Пехотинцы наши снаряды не особо различают. А это важно.
Лейтенант вдруг чувствует, что не чувствует. Никакой неприязни к сержанту не чувствует. А наоборот, даже рад, что Валентайн сейчас рядом. Как тогда, в Белом доме. Хер его знает, почему. Хотя, отставить. Понятно почему. Предчувствие схватки — оно, знаете ли, сближает. Похрену становится, что боец рядом храпит по ночам или рассказывает тупые шутки или фальшиво поет или мать его метит в военные юристы. Важно только одно — можно ли ему доверять в бою. Валентайну можно. И это хорошо. А все остальное — для армии США и для лейтенанта Бейкера в частности сейчас неважно.
— Что скажешь?