Ничто не предвещало беды. Жаркий летний вечер тянулся своим чередом, «Смертный приговор», рок-клуб на пристани был битком набит полуголыми телами тусовщиков, пытающихся двигаться в ритм довольно сложных композиций. Здесь было мало настоящих ценителей музыки, и Сказочник начинал жалеть, что явился сюда. Львиная доля текстов исполняемых песен была написана им самим, и обработана и положена на музыку его приятелями, братьями-музыкантами Стивом и Бобом Флетчерами, основателями рок-группы «Пятно на солнце», и их командой. Сегодня впервые должна была прозвучать со сцены новая композиция, «Трапы к небу» которую друзья написали буквально на днях — собственно, ради того, чтобы послушать, что у них получилось, Варф и пришел сюда в этот воскресный вечер, отложив на время работу над своим третьим романом.
Мертвым голосом в мегафоне
Отменили полет на бис.
Груз планеты в броне из хроник
Тянет вверх, но сначала вниз…
Трапы к небу ведут обратно
Всех, кто раньше летать умел,
Превращая фигуры в пятна,
Пятна — в трупы, а трупы — в мел.
Самолеты летят обратно,
Их внизу поджидает залп.
И на солнце бывают пятна -
Но об этом никто не знал.
Смысла нет ни писать в газеты,
Не стучаться в дверной проем.
Превращает беда в поэтов -
А поэтам весь мир — не дом...
Варф про себя отмечал недостатки исполнения, такие, как слишком громкую музыку, заглушающую вокалиста, но, кажется, только он один и обратил на это внимание. Посетители клуба наслаждались танцами под быструю музыку, и никто не прислушивался к словам песни. Сказочник и сам не знал, что именно вдохновило его на эти строки, в последнее время все его тексты были тревожными и философскими — но именно такие тексты хотели получить его товарищи, поэтому юноша не заморачивался и просто записывал все, что приходит в голову, чтобы потом отобрать наиболее сильные на его взгляд четверостишия…
- Эй, приятель, кажется, это ваш день! - к Варфу протолкнулся Джефф, большой поклонник группы и по совместительству охранник в «Смертном приговоре». Джефф с чистой совестью мог пренебречь своими обязанностями и поболтать с старым приятелем, поскольку публика, состоящая по большей части из не слишком юных неформалов, вела себя, как всегда, спокойно, - Что-то давно тебя не видно, только песни новые складываешь. Что так?
- Да книгу пишу, - улыбнулся Варф другу, - Уже третью. И это не считая биографии лидеров нашей группы. Первые две мои истории разошлись, правда, тираж был не такой уж большой, но он допечатывается, а издатель жаждет новых романов… В кои-то веки снискиваю хлеб насущный честным трудом. Еще немного, и сам поверю, что остепенился.
- А о чем книга? Все о том же, что и предыдущие? Про суперов из какого-то охваченного беспорядками города? Это ведь ты про Нью-Эдинбурд писал, да? Ты же сам оттуда?
Всю жизнь проживший в Санса, сравнительно небольшом городке на побережье океана, где временно проживал Варф, Джефф лишь понаслышке знал о войне, имевшей место в Нью-Эдинбурге, поэтому мог подумать, что Варф просто описал события, которым стал свидетелем. Однако, это было не совсем так. Сказочнику было банально скучно писать о сражениях, в которых он и сам принимал участие (о чем его новые друзья не ведали, как и о его сверсилах) — и он придумал собственных персонажей, ничем не напоминающих его реальных знакомых, разоблачающих правительственный заговор… Однако, ответить Варф не успел.
- Извини, телефон звонит, - Сказочник выудил из кармана вибрирующий мобильник и поднес его к уху, прикрывая ладонью от шума и музыки. Джефф обратил внимание на то, что лицо друга застыло и сделалось, как гипсовая маска — и тут раздался звон бьющегося стекла. В помещение ворвался порыв ветра, сорвав со стены анархистский флаг и заставив гостей беспокойно заозираться.
- Что… Черт возьми, я сейчас! - и Джефф ломанулся к выбитому окну, разбираться, в чем дело. Варф все с тем же ничего не выражающим лицом направился к выходу, продолжая прижимать телефон к уху. Подойдя к самому ограждению, юноша, наконец, ответил невидимому собеседнику: - Это все неправда. Но я буду.
***
Отвечая на звонок, Варф отметил про себя знакомый номер — звонила Валентина, сестра, оставшаяся в Нью-Эдинбурге с гражданским мужем и дочерью. Но голос был не ее, что сразу же насторожило юношу. Говорил Эйдан, парень Валентины — причем довольно неразборчиво, так что можно было подумать, что он не совсем трезв. В конце концов Варф разобрал, что Валентина… скончалась от болезни. Сказать, что Сказочник ничего не понял из сообщенной новости — значит, ничего не сказать. Какая болезнь? Когда он покидал родной город, Валентина была в добром здравии — воспитывала двухлетнюю дочку и заканчивала заочно высшую школу. Варф не поверил в сказанное Эйданом, решив, что тут какая-то ошибка — и только после того, как разговор был завершен, осознал, что то, что он только что услышал, похоже на правду. Но поверить в смерть Валентины значило признать, что ее больше нет. Поэтому какое-то время Сказочник просто шел в никуда по пристани, потом повернул назад и направился к улице,ведущей на окраину города, где проживали его друзья, у которых он остановился. Юноша раздумывал о том, что теперь ему нужно отправиться в Нью-Эдинбург, что бы во всем разобраться на месте и выяснить, действительно ли сестра мертва. Кажется, гражданский муж назвал причиной смерти рак. Но разве от него умирают так внезапно? Больные раком могут жить очень долго, их лечат химиотерапией, от которой они теряют волосы. Почему же его, Варфа, поставили перед фактом, что Валентины больше нет? Когда могла начаться ее болезнь.
Восточное побережье, где теперь обосновался Варф, находилось достаточно далеко от Нью-Эдинбурга, чтобы сразу отказаться от мысли лететь туда на параплане, задействовав управление воздушной стихией — так Сказочник рисковал опоздать на похороны, куда его, собственно, и пригласили. Воспользовавшись мобильным интернетом, юноша заказал билет на ближайший авиарейс. Оставшееся до вылете время Варф тупо бродил по городу, нарезая круги вокруг небольшого аэропорта. Прощаться с друзьями он был решительно не в силах и ограничился тем,что предупредил Стива по телефону, что отбывает в родной город на неопределенный срок. Потом Сказочник попытался связаться с общими с сестрой знакомыми, чтобы выяснить у них подробности случившегося. Те подтвердили смерть девушки, причем, ее лучшая подруга еще со времен жизни в коммыне, Френсис, поведала, что Валентина на протяжении двух месяцев испытывала головные боли и теряла сознание, но она не хотела прерывать учебу и ложиться на обследование. Диагноз был поставлен уже патологоанатомом.
Варф понимал, что то, о чем ему толкуют друзья — правда, и Валентина действительно умерла. Но поверить в это не мог решительно. Когда-то Сказочнику попалась на глаза статья в журнале о том, как оказывать моральную поддержку человеку, находящемуся в трауре. Там еще рассказывалось про несколько стадий принятия смерти близкого — отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. Если верить этой статье, то Варфоломей сейчас находился на первой стадии принятия неизбежного, но только сам он в его теперешнем состоянии посчитал бы ту заметку полной чушью, не имеющей отношения к реальности.
Весь полет Варф просидел, откинувшись на спинку кресла и уставившись в одну точку. Он все еще не мог собраться с мыслями, перед глазами мелькали то улыбающееся лицо Валентины, то сцены из их юности в трущобах, когда они вдвоем боролись против всего мира, чтобы выжить: вот они с сестрой греются у костра, разведенного Варфом на крыше заброшенного здания, а вот он опрокидывает пристающего к Валентине бродягу стихийной волной, в вот они воруют продукты на рынке под покровом созданного Сказочником тумана… У Варфа не было человека ближе сестры. Он привык, что Валентина есть и будет всегда, даже если они в разных городах. Они регулярно читали и комментировали приватные блоги друг друга, девушка совсем ничего не писала о том, что плохо себя чувствует. Почему она молчала и не обратилась ко врачам раньше? С их восстановленными документами это было несложно, и он, Варф, мог бы оплатить хотя бы часть лечения со своих гонораров за книги, и при необходимости начать сбор средств на продолжение лечения в сети… Однако, теперь было поздно задавать подобные вопросы — от ответов на них уже ничего не зависело.
Сходя по трапу, Варф был погружен в мысли настолько, что не сразу заметил, что с погодой творится что-то странное. Казалось, еще недавно над Нью-Эдинбургом готова была разразиться гроза, но теперь внезапно ветер стих, и черная пелена туч зависла над зданиями, так и не пролившись дождем. «Только этого не хватало — привлечь внимание климатической охраны… Или… или.. Ее. Что еще хуже...» - мысленно простонал Варф, поправляя лямку рюкзака с собранным парапланом и прочим полезным в дороге барахлом. Так и не прошедший регистрацию для супергероев, юноша продолжал оставаться мишенью для всевозможных следящих за правопорядком служб. Но больше всего ему не хотелось сейчас встретиться со своей старой знакомой, Орлицей, когда-то буквально выслеживающей его по следам погодных аномалий над городом. Орлицей, являющейся едва ли не главной причиной, по которой Варф покинул Нью-Эдинбург и перебрался к океану. Женщиной, к которой он так и не сумел остаться равнодушным, несмотря на весь цинизм обитателя городского дна. Зарегистрированной супергероиней, сделавшей карьеру в распавшейся ныне команде «Защитников завтра», мудрой шаманкой, отвергнутой собственным племенем и мастером астральных проекций. Именно в виде духа он и увидел ее впервые, на территории коммуны, незадолго после ареста Уличного Влка, еще до войны, объединившей законопослушных супергероев и незарегистрированных обладателей сверсил вроде него самого. Орлица была слишком… Сильная и правильная. Даже сражаясь по одну сторону баррикад, Варф оущал разделяющую их социальную пропасть. И это приводило его в отчаяние. Когда наступило долгожданное мирное время, и город начал подниматься из развалин, Варф осознал, что не хочет и не может больше продолжать эту странную игру в прятки, что его противница взяла над ним верх. Не желая сдаваться, юноша уехал. Предпочел писательскую карьеру деятельности зарегистрированного супергероя. И помыслить не мог о том, что их дороги могут пересечься столь скоро, да еще при таких неприятных обстоятельствах…
Область штиля вокруг юноши всё ещё держалась, но он не чувствовал присутствия индейской шаманки - и был рад этому обстоятельству. От тяжёлых мыслей Сказочника отвлёк телефонный звонок - звонил Эрл, с которым Варфоломей последний раз связывался несколько месяцев назад - оба были отделены друг от друга большим расстоянием, и у Уличного Волка по-прежнему было много дел. Спросив, где Варф сейчас находится, и узнав, что в Нью-Эдинбурге, Эрл вздохнул и заговорил:
- Прости... что так получилось с твоей сестрой. Не уберегли. Просто... никто не думал, что у неё может быть рак, поэтому никто не знал об этом до самого последнего момента. СПИД, туберкулёз, воспаление лёгких, заражение крови - с этим я привык иметь дело, но с раком - всего несколько раз.
Варф мог судить лишь по голосу, но казалось, что Эрл переживает смерть его сестры острее, чем обычно: бывшему лидеру уэйуордской коммуны не раз приходилось хоронить своих подопечных, и он отучился принимать такие вещи слишком близко к сердцу - однако в этот раз речь шла о смерти сестры его друга, и Эрл чувствовал себя виноватым.
Разговор с Уличным Волком лишь заставил Варфа острее ощутить собственное бессилие. Голос лидера коммуны, ставшей к тому времени официально зарегистрированным приютом, частично сохранившим прежнюю атмосферу, звучал виновато, но юноша понимал, что Эрл нисколько не виноват в смерти его сестры. Никто не знал о проблеме, даже сама Валентина. Почему она не обратилась за медицинской помощью раньше? Варф помнил, как его сестренка в детстве боялась зубных врачей и отказывалась от сладкого, чтобы уберечься от зубной боли. Очевидно, ее страхи не прошли и когда она подросла… Наплевательское отношение к собственному здоровью, жизнь на износ в какой-то мере были свойственны и самому Сказочнику, так что он мог понять Валентину, ее нежелание жаловаться, создавая проблемы окружающим. Лишь теперь юноша понял, насколько такой подход был неправильным — своевременная забота о себе могла бы уберечь его сестру, однако, было уже поздно.
Заверив Эрла, что ни в чем его не винит, Сказочник озвучил свои планы — заняться похоронами и разобраться с опекой над племянницей. Собственный голос, произносивший ти слова, казался Варфу механическим и чужим — поверить этому голосу значило признать, что Валентины больше нет в живых. Но сработали рефлексы — не терять олову, четко и ясно отчитываться перед бывшим лидером. Завершив разговор, Варф понял, что займется именно этим — решением проблем и озвученных им же задач. В голове до странного прояснело. Первым делом юноша отправился на квартиру, где Валентина жила с дочерью и гражданским мужем.
Эйдан встретил гостя в трезвом виде, чем очень того обрадовал. Смерть возлюбленной заставила парня взять себя в руки — он не хотел, чтобы его дочь, которая по документам не являлась его дочерью, отобрали. Даже смог наладить контакт со своей матерью, из дома которой сбежал в коммуну Уличного Волка много лет назад — и теперь бабушка приглядывала за внучкой. Варф был единственным родственником Кристины, но для всех было очевидно, что девочке лучше остаться с отцом, в привычной обстановке. Установление отцовства должно было занять какое-то время — и Варф решил дождаться результатов экспертизы и решения суда, чтобы удостовериться, что девочка в надежных руках своих близких. Общение с социальными работниками и организация похоронного процесса полностью поглотили Варфа, и в какой-то момент юноша понял, что больше ничего не чувствует. Разум взял верх над эмоциями, и от того стало легче. Бурная деятельность помогала отвлечься от самобичевания и и внутреннего монолога.
Стоя в морге над каталкой, на которой распростерлось тело Валентины, Варф подумал, что перед ним кто-то чужой, какая-то незнакомая девушка, но никак не его сестра. Ее лицо было частично скрыто бинтом, фиксирующим нижнюю челюсть, чтобы удержать ее на месте после того, как мышцы расслабились. Тело казалось меньше, совершенно белая кожа также не добавляла сходства с сестрой. Варф, однако, понимал, что ошибки быть не может, и перед ним действительно Валентина — и не пытался спорить, доказывать, что в патологоанатомы что-то перепутали и выдали им чужое тело. Юноша знал был собран и корректен, разговаривая с врачами — не позволяя себе проявлять чувства, как подсказывал ему инстинкт самосохранения. Он должен был казаться предельно адекватным, Кристину должны были оставить под его присмотром.
К счастью, Варфу и Эйдану сопутствовала удача, им удалось без лишних перипетий договориться о проведении экспертизы, выдачи тела усопшей и кремации. Уже на следующий день должно было состояться прощание с покойной в траурном зале, кремация и поминки. Нельзя сказать, чтобы у Валентины было так уж много близких подруг, но неожиданно на церемонию решили явиться многие бывшие обитатели коммуны, знавшие девушку. Френсис, приятельница Валентины, взяла на себя труд как-то скоординировать собравшихся, за что Варф был ей признателен — ему хватило общения с представителями похоронной службы.
Вечером накануне похорон Варф решил немного прогуляться с Кристиной, дав возможность ее бабушке отдохнуть от забот о девочке, которой недавно минуло два года. Кристина всю дорогу вела себя на редкость серьезно, не капризничала и не плакала. Ей ничего не сказали о смети матери, потому что она явно была еще не способна понять случившееся. Было решено отправиться в ближайший парк. Кода Варф с племянницей приблизились к пруду, Кристина внезапно издала восторженный возглас и рванула вперед. Дядя едва успел ухватить ее за подол платьица, чтобы удержать от падения в воду. Бросив взгляд на гладкую поверхность, Варф различил водяных элементалей, резвящихся под водой. Судя по тому, как активно Кристина пыталась дотянуться до духов ручками, она тоже их видела. Опешивший Сказочник рефлекторно огляделся по сторонам — по дорожке на встречу шла какая-то пожилая пара. Подхватив девочку и усадив ее себе на шею, юноша спешно зашагал в противоположном направлении.
- Дядя, куда ты, там же рыбки! - возмутилась племянница. Ее слова не оставили сомнений в том, что она видела то же, что и Варф — элементалей в форме рыб с телами, состоящими из воды.
- Потом посмотрим на рыбок… Кристина… Лучше не говори про них, а то вдруг кто-то услышит и решит их переловить, устроить рыбалку?
Варф лихорадочно пытался сообразить, что делать дальше. Его собственные способности прорезались в подростковом возрасте, когда он уже мог их сознательно скрывать. Кристина же рисковала выдать себя, среагировав на духов в присутсвии других людей… Ей вряд ли удастся избежать регистрации. Это все осложняло. Достав мобильный, юноша нашел в памяти телефона номер Уличного Волка и сделал вызов: - Эрл, прости, что отвлекаю. Да-да,все в порядке, похороны состоятся завтра, если сможешь, приходи. Только тут еще одно дело есть… Я звоню по поводу Кристины. Она может видеть духов.
Уличный Волк молчал несколько секунд, пытаясь обдумать полученную информацию и принять решение. Наконец, он проговорил:
- Понятно. Что ты собираешься с этим делать? Как ты думаешь, ей лучше зарегистрироваться или скрывать свои силы? Вообще-то это решение должна была бы принять она сама, но не в таком же возрасте... И от кого ей научиться управлять своими силами? Я не знаю никого подходящего, кроме тебя... ну, может быть, Винсента. Не Орлица же, в самом деле, - Варф услышал невесёлую усмешку в голосе.
- Значит, это у вас в крови. Послушай... нет, лучше не надо... ладно, я уже начал: Валентина... - Эрл запнулся, - у неё не было никаких таких сверхспособностей?
- Нет… - слегка растерянно проговорил Варф в трубку, - Я никогда не замечал в Валентине ничего особенного, связанного с магией. Когда она была подростком. она мечтала, что у нее появятся подобные силы, как они проявились у меня — но ничего подобного не произошло. И я не знаю, были ли еще у нас в роду волшебники. Думаю, сейчас уже нет смысла копаться в родословном древе — главное решить, как поступить дальше. Кристине нужен наставник. Но я не гожусь на эту роль — не могу же я забрать ее с собой кочевать по стране! Ей лучше остаться с родней по отцовской линии, тем более, что она им очень дорога. И, думаю, регистрации ей не избежать. Так будет даже лучше — по себе знаю. Жизнь в бегах — испытание не из легких…
Эрл промолчал в трубку, а затем сказал:
- Ладно, в конце концов, у нас ещё есть время подумать - нам не завтра нужно найти для неё наставника. У нас в запасе, как минимум, несколько лет.
Эрл и Варфоломей обменялись ещё несколькими фразами, и Сказочник повесил трубку.
Наступил день похорон, и бывшие знакомые Валентины собрались на кладбище. Стояла пасмурная, безветренная погода - солнце лишь слегка пробивалось сквозь облака, затянувшие небо над кладбищем. Похороны обошлись без священника - Валентина, как и её брат, не была при жизни религиозным человеком - и Эйдан смог позволить себе для неё только самый простой гроб и самое простое надгробие. Кроме него, здесь были его друзья и подруги Валентины, был и сам Эрл вместе с Невестой, точнее, Маргарет Эриксон - теперь человеком, и Варфоломей к своему удивлению увидел своих бывших товарищей из числа Непокорных: строго, как всегда безукоризненно одетого, слегка напряжённого Винсента и Ваминджо, выглядевшего так, будто смерть Валентины задела и его лично.
Для Варфа не было удивительным,что на похоронах его сестры собралось много бывших обитателей коммуны - но приход Непокорных стал сюрпризом. Сказочник не ждал, что они придут сюда, ведь его товарищи никогда тесно не общались с его сестрой, но все же они пришли почтить ее память. Может быть, они явились сюду по большей части ради него самого, чтобы разделить его скорбь. И юноша был им за это благодарен.
Сам же Варф испытывал странные чувства - еще совсем недавно все его мысли были сосредоточены на том, как принять смерть сестры, а теперь внезапно ему пришлось решать судьбу племянницы. В том, что ее отцу одному не справиться с ребенком, наделенным сверхспособностми - сомневаться не приходилось. Тут нужен был кто-то, сам обладающий схожими талантами. И,конечно,Варф не собирался пускать ситуацию на самотек - и либо подыскать Кристине подходящего воспитателя, либо как-то самому принимать участие в ее образовании.
Так что боль внезапно была вытеснена из сознания Варфа тревогами о будущем и заботами и единственной близкой по крови родственнице. Кристина на похоронах матери не присутствовала - по такому случаю она осталась дома с бабукой по отцовской линии. Варф и Эйдан негласно приняли решение не травмировать психику девочки. Она была довольно смышленая и чувствительная - так нечего тащить ее на церемонию прощания с матерью.вид неподвижного тела которой может ее шокировать.
Однако, как бы Варф не чувствовал себя - он по прежнему оказывал влияние на погоду. Штиль и не думал проходить, словно его горе, которое было просто заморожено и отодвинуто на задний план.
Эрл, подойдя к могиле, произнёс краткую речь о том, как преждевременно, неожиданно для всех скончалась девушка, какой утратой это было для её близких, что она оставила после себя дочь, а завершил заверением, что у близких Валентины остались друзья, и что её близкие могут рассчитывать на их помощь. У лидера бывшей коммуны был богатый опыт выступлений перед публикой, и каждый раз он старался сделать так, чтобы его слова не были пустыми и формальными. Наконец, могила была засыпана землёй, Эйдан и кто-то из подруг Валентины возложили к могиле цветы, и собравшиеся постепенно начали расходиться. Бывшие товарищи Сказочника по команде бросали на него взгляды, говорившие о том, что они хотели с ним увидеться, но говорить об этом именно сейчас было бы крайне неловко, и им, наверное, лучше тоже уйти...
Где-то на периферии восприятия юный чародей вдруг ощутил лёгкое магическое возмущение - обернувшись, он увидел вдалеке, среди могил, призрачную фигуру, невидимую ни для кого, кроме него и, может быть, Ваминджо. Варф знал, что вопреки расхожему мнению, призраки на кладбищах встречаются редко (потому что люди редко _умирают_ на кладбищах)... и именно этот "призрак" был ему знаком. Астральная проекция Орлицы стояла среди могил, наблюдая за происходящим издалека, - однако Варф заметил её, и она видела, что он её увидел.
Выслушав речь Уличного волка и возложив цветы на могилу, собравшиеся стали расходиться. Именно в этот момент Варф заметил,что на кладбище присутствует также дух, а точнее, астральная проекция его давней знакомой. Если бы эта встреча произошла при других обстоятельствах - Сказочник, должно быть,смутился бы: как-никак, он был неравнодушен к супергероине, от которой убегал много лет. Однако, теперь он был загружен другими проблемами - и это помогло юноше сохранить хладнокровие, словно он просто встретил старую знакомую. Однако, игнорировать Орлицу было бы невежливо. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ним никто не наблюдает (а Ваминджо, также способный видеть призраков, уже ушел), Ньютон направился к проекции, сделав вид, что с интересом рассматривает надгробия. Когда маниту оказалась совсем рядом с ним, Сказочник произнес: - Вот мы снова встретились. Придется вам смириться, что какое-то время погода будет... немного непредсказуемой.
Тем самым Варф давал понять,что на какое-то время задержится в Нью-Эдинбурге.Юноша ничего не сказал по поводу происходящего - ведь Орлица имела возможность наблюдать за церемонией похорон. Если она захочет выразить соболезнования, то она сможет это сделать.
Астральная проекция подошла к Сказочнику - в облике духа Орлица, обычно предпочитавшая простую городскую одежду, была в облачении индейского шамана.
- Давно не виделись, - проговорила она - со стороны могло показаться, будто молодой человек разговаривает с пустотой. - Я уже заметила по погодным аномалиям, что ты приехал в город несколько дней назад. Воспоминания... навевают ностальгию о старых временах, - она чуть улыбнулась, но тут же убрала улыбку со своего лица. - Но судя по тому, что ты здесь, причина, заставившая тебя вернуться, не из приятных... Кто умер?
Пестрые шаманские одежды Орлицы контрастировали с траурными одеяниями не многих оставшихся на погосте людей и самого Варфа, облачившегося за неимением костюма в черные джинсы и рубашку. Было понятно, что юноша в трауре - но его собеседница и правда не могла знать, что умер кто-то из его близких. Разве что только догадываться об этом по странному поведению погоды, вызванному его эмоциональным состоянием. Варф хорошо относился к Орлице и чувствовал, что может говорить с ней достаточно откровенно. Тем более, что она, как ни крути, была одной из потенциальных наставниц для Кристины. Мысли о будущем племянницы затмевали горе, поэтому голос Сказочника оставался спокойным - нет, не деловым, а просто лишенным каких-либо интонаций:
- Умерла Валентина, моя сестра. Самый близкий мне человек. Мы через многое прошли вместе - бродяжничество, жизнь в коммуне, все эти беспорядки в Нью-Эдинбурге... Когда все закончилось, и жизнь начала налаживаться, я рискнул уехать из города, так как всегда хотел путешествовать. Валентина к тому времени обзавелась собственной семьей, и я думал, что с ней уже ничего не случится, что опасности нет. Но она тяжело заболела - и не обратилась вовремя за помощью к врачам, она не любит больницы... Не любила...
Странно было говорить о сестре в прошедшем времени, но Варф смог заставить себя произнести эти слова. Нет смысла отрицать очевидное - Валентины больше нет, и надо жить дальше и постараться помочь ее дочери, которая достойна лучшей судьбы.
- И вот я вернулся в Нью-Эдинбург на похороны. И разобраться с опекой над дочерью сестры, Кристины - я единственный официальный родственник, но у девочки, к счастью, еще есть отец и бабушка.
Помедлив, Варф добавил:
- Однако, возникли непредвиденные обстоятельства, и мой долг помочь близким во всем разобраться. Я не знаю, как, но Кристины унаследовала некоторые магические способности. И, конечно, к ней требуется особый подход, ее воспитание нельзя доверить обычным людям.
Варф сразу заговорил о племяннице по той причине, что так или иначе он собирался привлечь Орлицу к этому вопросу, но найти супергероиню могло оказаться непросто - так не лучше ли поговорить с ней, когда она сама идет на контакт, предоставляя такую возможность?
- Вот как... - произнесла Орлица. - Мои соболезнования... - она чуть помедлила, а потом сказала: - Мой брат... у него тоже лет десять назад умерла сестра. По крайней мере, он так говорит и почти не общается со мной.
А вот последние слова молодого человека заставили индианку замешкаться и серьёзно подумать.
- Да, тебе сейчас только этого и не хватало - брать на себя воспитание племянницы. Но почему, в самом деле, не ты сам? Вольная жизнь тебе дороже, чем... чем она? Конечно, хотелось бы, чтобы её дар не был таким... неуправляемым. К кому ты собираешься её пристроить - к Крэйну-младшему?
- Естественно, я не собираюсь оставлять Кристину без наблюдения, но, что касается наставничества... Ей нужен кто-то посерьезней меня. Зарегистрированный обладатель суперсил. Тот, кто сможет работать с ней, не таясь. И, желательно, обладает схожими талантами. Так что для начала надо хотя бы определить все способности девочки, весь спектр ее возможностей, - вздохнул Сказочник, закатывая глаза, - Это может быть непросто - ведь она еще не осознает всего, что с ней происходит, и обычные тесты не подойдут. Но духов она точно видит, в этом я мог сам убедиться!
- Ммм... - протянула Орлица, задумавшись. - У ФАКС точно должна быть стандартная процедура для детей дошкольного возраста с суперсилами, но я ею ещё не пользовалась... а сколько твоей племяннице лет?
Ну а ты сам? Всё ещё не хочешь проходить регистрацию? Много проблем тебе создаёт твой статус? Ты так и не научился до конца обуздывать свою силу, и каждый раз, когда ты приезжаешь в новый город, в газетах вскоре начинают писать о странно ведущей себя погоде, не так ли?
Варф слегка помрачнел:
- Я привык к своему положению, а вот проблемы с климатическим контролем остались... Все дело в эмоциях. Ими я управлять не в силах, только разве что внешне не проявлять никак - но погоду не обманешь. Если я встревожен или зол, то непременно возникнет какая-то аномалия. Я прочитал пару книг про медитации и позитивное мышление, но что-то на практике они мне не помогли. Что касается Кристины - ей уже минуло два года, она разговаривает и неплохо для ее возраста соображает. Но, боюсь, все равно будет проблематично установить все ее умения. По крайней мере, на погоду она неосознанно не влияет. Возможно,ее таланты отличаются от моих, и она способна, например, выходить из собственного тела и блуждать в виде духа...
- Два года, и она уже видит духов? Да... ну, надеюсь, она к семи годам не разнесёт город, - Орлица усмехнулась, давая понять, что шутит. - Непросто это будет...
Медитация и позитивное мышление? - Орлица хмыкнула. - Всё не так просто - не так просто научиться контролировать свои суперсилы без опытного наставника или найти достаточно хорошую книгу, которая по-настоящему помогла бы тебе.
Если честно... не могу тебе порекомендовать никого. Белый Волк сейчас учится на заочном отделении педфака - ты, наверное, в курсе - но обучение сверхлюдей - это не такая простая дисциплина. Мой брат, скорее всего, откажется учить того, кто не принадлежит к его племени. Мой отец в Даркуотере, добиться встречи с ним почти невозможно, а тебе - только после регистрации. Тотем в бегах - ты сам помнишь: ему предлагали зарегистрироваться, он отказался вслед за Флорой. Из зарегистрированных я никого не знаю, из нелегалов - никого, кому можно было бы доверять. Остаюсь... только я? Да, вот уж не предполагала, что мне придётся обучать девочек с даром шамана...
- Я сам не знаю, чего еще ожидать от Кристины, - Варф слабо улыбнулся, - Время покажет. Главное ведь не способности,а то,как на станет их применять. Поэтому важно следить, чтобы девочка не пошла по кривой дорожке. А для того... Нужно стать ее другом... Тем, к чьим словам она станет прислушиваться. Есть ле у тебя силы и желание взять на себя такую ответственность?
Варф задумчиво посмотрел на призрачную собеседницу: - Думаю, другую такую наставницу днем с огнем не сыщешь. Мы бы с блаодарностью приняли твои советы - Кристины и... возможно, я сам. У меня, ясное дело, никогда не было учителей, то, как я использую свои силы - пришло с опытом. Но вот влияние моих эмоций на погоду до сих пор не поддается контролю. Уловив эту связь, я пытался научиться контролировать эмоции, подавлять их - но становилось только хуже. Возможно, мне и правда следует как-то изменить подход. Знать бы, как.
Сказочник на секунду замолчал, а потом предложил:
- Если хочешь, можешь следовать за мной в виде духа - я и отец Кристины, Эйдан, сейчас отправимся домой, и ты сможешь сама увидеть мою племянницу. И она тебя, очевидно, тоже увидит.
Сдержанно поблаодарив оставшихся до завершения церемонии, Варф и Эйдан (не подозревавший о присутствии невидимого маниту) сели в такси, ожидавшее их на стоянке у ворот кладбища - личного транспорта ни у того, ни у другого не было, а напрягать знакомых просьбами подвезти их до дома обоим парням казалось неуместным. Машина ухитрилась миновать лабиринт городских улиц, не застряв ни в одной пробке - и меньше, чем через час пассажиры вышли в переулке,который можно было бы назвать трущобами. Таксист поспешил принять плату из рук Варфа, захлопнуть дверь и дать по газам. Однако, Варф и Эйдан, оба бывшие беспризорники и жители коммуны, явно чувствовали себя в этом неприветливом месте с обшарпанными стенами и заколоченными окнами как дома. Эйдан снимал небольшую квартирку на задворках - окна ее двух комнат и кухни были целы, но донельзя замызганы. На стук раздались быстрые шаги, но дверь открылась не сразу - бабушка Кристины внимательно изучила вновь прибывших в глазок, и, лишь убедившись, что явились свои, повернула вставленный изнутри в замок ключ. Это была седая женщина коротко стрижкой, довольно-таки крепкая и энергичная. От нее слабо несло алкоголем, но держалась она довольно адекватно.
- А... Закончили,стало быть, - грустно кивнула она сыну и брату внучки, - а нас тут тишь да гладь... Нормально все. Кристина в своей комнате, играет.
Девочка и правда обнаружилась в меньшей из комнат - по обстановке чувствовалось, что пространтсво обустраивала покойная мать девочки, стремящаяся придать атмосфере чистоту и яркость. Красиво лоскутное одеяло, картинки с животными на стенах... Долго ли все то продержится после смерти Валентины, Варф не знал. Но поклялся, что приложит усилия, чтобы серость и будни не заглушили чистую радость ребенка, только начавшего познавать мир.
Кристина и правда играла - только не с пластиковыми куклами в ярких нарядах и не с плюшевыми медведями. Она увлеченно перекидывалась мячиком с воздушным элементалем - тот ловко уворачивался, но Критина не теряла надежды попасть в цель и продолжала атаки, даром.что мяч отскакивал от стены...
Невидимая ни для кого, кроме Варфоломея (откуда в грязной квартире в трущобах взяться кирлиановским камерам?), проекция Орлицы следовала за ним, проходя сквозь стены и оглядываясь по сторонам - и на её лице то и дело мелькало выражение "как в таких условиях вообще можно жить?". Видимо, за годы службы в Департаменте по борьбе с супертерроризмом Орлица привыкла к хоть какому-то уровню жизни, а может быть, даже родная индейская резервация казалась ей уютнее. Наконец, они вошли в комнату Кристины, и Орлица могла, наконец, увидеть свою будущую ученицу... а Кристина увидела рядом с дядей и отцом астральную проекцию индейской шаманки в полном облачении.
Варф не замечал, или делал вид, что не замечает выражения лица Орлицы, шествовавшей незримым призраком по трущобам вслед за мужчинами: не до того было. Когда, наконец, все трое оказались в детской, Кристина повернулась к пришедшим — и, конечно, увидела маниту в красочном наряде. Глаза девочки округлились от удивления, и она нерешительно шагнула к Орлице, протягивая вперед руку — очевидно, Кристина еще не научилась распознавать материальных и нематериальных посетителей. По крайней мере, было абсолютно понятно, что девочка и правда видит духа.
- Привет! Ты кто? - отчетливо признесла Кристина и улыбнулась.
Варф, велев Кристине продолжать играть, поспешил увести Эйдана на кухню — тот пока не знал о сверхспособностях дочери, и юноша хотел плавно подготовить его к этой новости. А Орлица могла пообщаться со своей потенциальной ученицей, которой она, судя по уверенности в голосе и открытому взгляду, пришлась по нраву…
(Тут будет продолжение)