Это был тот самый момент, когда ты теряешь контроль над ситуацией и уже как марионетка плывешь по течению, подхватываемая волнами предприимчивой старухи. Тот самый момент… Стоило Дефюр коснуться запястья карателя, как удержать какую-либо мысль в голове стало невозможно. Мора кидает в сторону Гордона беспомощный взгляд, однако внешне устрашающая непроницательностью маска укрывает от зрителей последний сигнал тревоги. Моргана уходит, ничем не выдавая свое бедственное положение.
По мере того, как ее состояние ухудшалось с каждым сделанным шагом, Талиссар морально погружалась в омут отчаяния. Потерявшая над собой контроль девчонка смекнула очень шустро, какая магия повинна во всем. Только как теперь ей поможет это знание? И кто бы мог подумать, что именно немолодая маркиза, обаятельная и мягкая, окажется волком в овечьей шкуре? Но всплескам ненависти и адреналина, способным в опасности спасти жизнь, не позволяла разгореться ее собственная кровь, которая, казалось, бараньим жиром застыла в венах, медленно умерщвляя человеческое тело.
Любой каприз Дефюр был бы сейчас немедленно исполнен, если бы той захотелось поиграть со своей жертвой. Она могла бы внушить ей убить саму герцогиню, а затем внушить страже прикончить убийцу, и тогда все концы в воду. О! Сколько бы сценариев она могла бы отыграть, имея в своей власти такого бойца! Но мерзкая бабка ничего более выдающегося, чем сплавить обузу за стенку не придумала.
Стоило Моргане встретиться с твердыней и ниточки оборвались. Оборвались, будто жилы, лишив девушку доброй половины ее физического потенциала. Больно было там и тут. Боль колоколом звенела в голове, в груди, а обвитая плетью магии левая рука могла бы свести с ума любого неподготовленного человека! И несколько долгих секунд Мора действительно предавалась безумию боли: сгруппировавшись и сжавшись, стоя на коленях и упираясь лбом в каменистый пол, девушка скрипела зубами и ломала ногти здоровой руки, что на подобии кошачьей лапы царапала брусчатку. Единственное, о чем она молила в мыслях – пусть эта агония пройдет, пусть сознание отключится!
Все же ранение, помимо больного пальца, подбивало ее к поиску выхода. Вряд ли кто-то добрый и чуткий бросится на ее поиски прямо сейчас, почуяв беду шестым чувством и спасет. Только черт вообще знает, был ли из этого подземелья вообще неразрушенный выход. Моргана предприняла попытку встать, как раз в этот момент, задрав голову, заметив свет факела и огромную тень. Здесь кто-то, помимо крыс и пауков, обитал по соседству. Видимо то был выше упомянутый Себастьян. Никакая стража в здравом уме не будет патрулировать разрушающиеся ветхие коридоры без особой на то необходимости. Известные входы и выходы – да, без риска похорониться под обвалом стены, или потолка.
Моргана притихла, прислушиваясь к шагам. Сердце подсказывало – кто бы там не шлялся, он не оценит появление чужака на своей территории. Дефюр явно знала, что и зачем делает, она запихнула Мору сюда явно не для того, чтобы подарить той шанс на спасение. Не стоит ждать от кровавого мага таких подарков. Ее мотивы скверны, как и ее лживая душа! Только смерть поджидала здесь Талиссар, в том сомнений быть не могло!
Правая рука оторвалась от пола, нащупывая на поясе меч. Раньше рефлексы бы ее не подвели, но сейчас девица была частично дезориентирована. Надежно закрепленное оружие не подвело и не отлетело в сторону во время полета с высоты. Скоро Моргана уже сжимала пальцами правой руки рукоять новенького меча. Она пригнулась, опираясь больной конечностью в пол, ноги подобрала, будто замыслив пружинистый выпад, и в таком положении осторожно попятилась к стенке, дабы иметь за спиной и опору и защиту. Притулившись к потрескавшейся каменной кладке левым плечом и бедром, Талиссар немного расслабила ноги, чтоб они не затекли в выжидании – левым же коленом уперлась в пол. Меч готов был в любую секунду вспороть затхлый воздух, а заодно вонзиться в чье-нибудь брюхо.
Широкой тени каратель особливо не боялась, списав все на игру освещения и, собственно, личного воспаленного воображения. Все, что ей оставалось – ждать и одновременно цепляться за реальность. Теперь уходить во тьму было опасно. Она не одна. Эта мысль немного затмевала боль, отвлекала от нее, не позволяла впасть в отчаяние. Ведь если она сейчас даст слабину, не будет больше ровным счетом ничего. Ни заданий, ни друзей, ни врагов. Ни Лукаса. Вспышка воспоминаний о последнем заставила ее в очередной раз о многом пожалеть. О робости своей и трусости… И пообещать себе заставила… Вопреки своим сомнениям и планам, если она выживет в этом неприветливом месте и сможет выбраться наружу, то обязательно пойдет… с ним… И месть. Кровавому магу нет места среди живых! Если это не стимул, то что тогда ее спасет? Мора теперь хорошо понимала, что каждый ее шанс может стать последним. Она просила у мертвых, забытых богов еще один, чтобы все успеть.