Мозаил старался вести себя галантно. Как умел. Все же Каэлинн была светской львицей, и рядом с ней сквайр особенно остро ощущал себя деревенским ослом с морковкой в зубах.
Он попытался подать даме руку, но на пол пути к цели смутился, решив, что момент не подходящий. В дверях Мозаил замешкался, гремя доспехами, чтобы пропустить Каэлинн вперед, из-за чего чуть не столкнулся сней, что с учетом надетой кольчуги и вооружения могло стать причиной полного фиаско.
Тем не менее смущение, за свою косолапость, которое к слову, Мозаил скрывать не умел и даже не старался, никак не могло повлиять на решимость сквайра продолжать в том же духе. Настоящей проблемой стало внезапное увеличение количества красивых женщин на одно отдельно взятое помещение вдвое.
Концентрировать внимание на Каэлинн сразу стало стяжелым испытанием. Мозаилу было плевать на то, кем была Шорох, он не разбирался в местных реалиях и криминальной иерархии, и возможно потому не испытывал особых опасений в отношении этой женщины. Но ее хищные повадки, умелая игра на нервах зрителей и безапеляционная уверенность в себе произвели неизгладимое впечатление на Мозаила.
Будущий рыцарь опять смутился. Он не сдела ничего плохого, и даже не успел ни о чем таком подумать, но само наличие Шорох в поле зрения заставляло полуэльфа чувствовать себя виноватым перед Каэлинн.
Борясь с нахлынувшими эмоциями, Мозаил не особо вслушивался в развернувшиеся вокруг торги. На деньги ему было глубоко наплевать. Да, он любил всякие интересные игрушки, особенно хорошо сбалансированные и остро заточенные, кроме того давно мечтал о собственном боевом скакуне и таких дорогих и на сегодняший день практически недостижимых рыцарских доспехах, но почему-то никогда не соотносил эти свои желания с необходимостью искать и добывать деньги или иные материальные ценности. Следуй долгу, исполняй свое предназначение, радуйся солнцу, ветру, вражескому клинку и красивой даме, а вся эта упаковка сама придет, если будет угодно Милики.
Кроме того с некоторых пор он старался не придираться к мелочам и не бросаться в праведном гневе на всякое проявление темной человеческой и не очень натуры, а браться за тот кусок, который был в состоянии проглотить, главное чтобы при этом не приходилось воевать с собственной совестью. А для этого стоило начинать с себя. По этому единственное за что зацепился слух полуэльфа в процессе своих самокопаний и попыток не слушать бланасирующие на грани крамола разговоры и выяснения отношений будущий спутников, так резавшие по живому идеалистическую натуру Мозаила, был груз, который они (в том числе и особа, которую сквайр решил собпровождать) собирались подвизаться перевести в Долину.
Он хотел было задать вопрос Шорох, но его опередили и Мозаил слегка напрягся, слушая ее ответ. Он даже на миг забыл о своих эмоциях, связанных с этой женщиной и постарался понять истинные ее мотивы. Слова успокаивали, и для сквайра было важно, чтобы за словами не пряталась тьма и ложь. Своему чутью он доверял.
Выслушав ответ, Мозаил обратился к своей спутнице:
- Миис, Каэлинн, а вы там это.. не про таких ли людей как мадам Шорох упоминали. Для своей дипломатической миссии? - как всегда Мозаил сначала сказал, потом подумал, а стоило ли так подставлять свою спутницу и так отягощенную различного рода обстоятельствами и тайнами, но обратной дороги не было.
Оставалось надеяться что на его тихий вопрос остальные из присутствующих не обратят особого внимания.