Момент, что мог стоить жизни обоим. Шаг, который сводил к минимуму все шансы Диоскуров выполнить приказ оператора, или давал возможность покончить с этим и вздохнуть спокойно. И только за госпожой Удачей выбор, в чью сторону сейчас склонится чаша весов? Боевой тип, что лишь исполняет приказ? Устранить, зачистить... или двое медиков, созданных для блага? А для блага ли? Если об этом задумываться...
Пистолет, направленный в голову Эдит не дрожит, несколько выверенных ловких движений и кукла обречена. На этот раз обречена. У нее был шанс уйти, прикрывшись дымовой завесой, но приказ или излишняя самонадеянность привели к точке невозврата. Больше нет на лице легкомысленной улыбки, превосходства во взгляде. Только боль.
Небольшое усилие указательным пальцем и они смогут уйти, освободив ее от страданий, от обязанности калечить и без того истерзанный мир и... у них будет возможность покинуть лагерь живыми. Последняя точка в этом коротком сражении искусственных людей.
- Диоскуры не убивают...
- Диоскур должен исполнять приказы, как и все, - привычный холодный тон, больше никакой мольбы в голосе. Нет сожалений, нет нерешительности. Выстрел решит все, и, что важно, у них есть ОПРАВДАНИЕ в виде директива перед руководством, и у них есть оправдание перед совестью. Будь он простым медиком, и речи об убийстве не могло идти. Но чего стоит убийство одной боевой единицы перед лицом всех тех, кого она убила и убьет еще, если оставить в живых?
Всё честно, милая Эдит. Рука не дрогнет, ты встретишь покой...
- Ай-яй-яй! - Скрипнул по-отцовски в такт раздающемуся звяканью коляски, приближаясь к близнецам. - Вы хотите погубить источник ценной научной информации путём небрежного и примитивного убиения? Мальчики, я вас не узнаю. Почему бы не сделать всё несколько деликатнее? - Припарковал коляску, вытаскивая лопатку. Несмотря на увечья, пытается держаться уверенно и твёрдо. В текущей ситуации нельзя демонстрировать слабость. - Трепанацию черепа аль что-нибудь поизощрённей? - Если такое понятие как грех действительно существует, то Фауст возьмёт его на себя. Ему-то всё равно терять нечего.
- Я должен расценивать это, как приказ? - хоть виду и не подал, но чувство, словно огромный груз упал с плеч был несоизмерим, пожалуй, ни с одной из бурлящих внутри эмоций. Оператор жив. Все в порядке. Братьям не придется переживать смену оператора снова. Но намерения расправиться с Эдит появление Фауста не изменило. И в этом желании не было эмоций, если выстрелу быть, то его нельзя назвать порывом или действием в состоянии аффекта. Только холодный расчет.