Его тонкие, похожие на бледные тростинки, пальцы, пробежали по старому музыкальному автомату, и, тот залился всеми цвета музыки, угрюмо засопев и, неторопливо согреваясь, начал работу. Вынув из кармана пальто четвертак, тот закинул его в жадный зев автомата, и. с помощью поршня, и, рукояти, будто бы от старой шарманки, он быстро пробежался взглядом, и, бегунком спускового крючка, по каталогу и всему ассортименту песен. Выбор остановился на двух из них. Но, четвертак позволял запустить только одну за раз. тот грустно вздохнул. выбор был тяжёлый, и, явно не в его пользу.
- Ну, ты скоро там?! Я, конечно, уже мёртв, но такими темпами и со скуки могу и второй раз коньки отбросить,- раздался голос отца со стороны выхода. Тот качнул головой в сторону, подумав, что наконце нашёл оружие против дурацкой силы старика. Быстро щелкнув по кнопки запуска, и, схватив со стола фетровую шляпу, с болотным отливом, тот поспешил на выход.
- Уже бегу, бегу я, бегу-у… Тебе не кажется, что ты с годами превращаешься в скучного, серьезного, ста-арого хрена. Может, на покой пора, а? Я видел брошюру чудесного дома престарелых для злодеев,- пропел тот весело, напялив на голову шляпу, и, выйдя за пределы ресторана. Автомат за его спиной истошно скрипел, быстро подцепив пластинку с мелодией, и, вставил её на поля.
- Дом престарелых для злодеев? Ты меня решил на орбиту, в Кэнди лэнд отправить? А кто же за вами четырьмя следить будет? Кто мир спасёт от скуки?! На тебя надежды нет, я её потерял, когда ты на стороне матери встал, и, в балеруны пошёл...- проскрипел тот. Дверь захлопнулась. Помещение наполнилось музыкой, мелодичным переливом струн. Цифровой, абсолютно не вписывающийся в старомодный декор автомата, монитор, показал название проигрываемой композиции. “Yes - Roundabout”...
***
Сэлем очнулся от того, что ему в глаза бил свет. На стене, в далеке, сверкал неоном в густом, и дымно-сигаретном полумраке, розовый фламинго, его фигура, согнутая из мерцающих трубок. Свет был кислотный, прямой, и, сильно рябил из-за смога, а табачный дух пробирался в горло, от чего лёгкие парня буквально разрывались на части, на глазах наворачивались слезы, а горло першило, от чего тут было так накурено, и, почему никто не открыл форточку было загадкой природы, но, продрать глаза всё же пришлось. Сэлем лежал на мягкой сиденья одного из смежных кресел старого бара. Кресла стояли друг напротив друга, по обеим сторонам, растущих из стены, столиков, и, таких кресел здесь было очень много, по крайней мере, дюжина пар, друг за другом. По правую руку от Сэлема было окно, что вело в чернеющую пустоту, по левую был свободный проход, по которому должна была бы сновать вездесущая официантка, обслуживая клиентов, но, за неимением последних, кроме августейшей персоны Рэйнара, первой так же не было, как и шефа за барной стойкой, что была по противоположную от столов, сторону. Над стойкой герляндой висели грозди тусклых, синих ламп, что освещали на ней банку с маринованным луком, пару корзинок с чесночными, давно остывшими гренками, а, так же пару тюбиков с майонезом, горчицей и кетчупом. Неподалеку от стойки на стене мерцала неоновая вывеска, подобная своим эффектом света на фламинго, но, сияющая синим светом. По уложенному кафелем шоколадного и сливочного цвета, полу, шёл слабый ветерок, от двери с выходом, что была в дальнем углу помещения. Где-то за спиной Сэлема играла музыка, льющаяся из музыкального автомата. Механизм в нём, кажется, замкнул, и теперь композиция повторялась раз за разом. Никого более вокруг не было. Что случилось?..