Не торговцы, это стало ясно как только вышли из-за бархана. Глинобитные дома, убогое хозяйство. Кто-то еще живет в таких условиях, надеясь непонятно на что. Только плечами передернул Шрам, очень странные дела, вряд ли их бог более милосерден, чем бог северян.
Впрочем, Недомерка ничего не смутило, он всё равно решил узнать, кто же это живет в доме, нагрянуть, так сказать, в гости, в полуночный час. Почему бы и нет, ему ведь все рады. А он рад всем, душа-человек.
Скулит пёс на привязи и Шрам его вполне понимает - чем громче ты брешешь, тем быстрее свою смерть приближаешь. Опасно задирать Братьев. Животные это чувствуют наверняка. Люди - куда реже. Стучит Недомерок в дверь, позади него Шрам, словно тень. Вороненый клинок не дает отблеска в кромешной тьме, он уже в руке, он уже смотрит в щель дощатой двери, готовый воткнуться в мясо того глупца, что спрятался. Думает, будто он скрылся незаметно. Достаточно короткого движения и прольется кровь, своё дело Шрам знает.
Старик заговорил. Называет себя псом. Это правильно. Смотрит на Сороку, видимо решил, что молодой и зеленый будет более милосерден к ним. Умён старик.
Сорока и правда не успел уйти, как-то незаметно следом увязался. Теперь уже странно уходить. Шрам положил руку на плечо молодому брату, качает головой, мол, уходить не стоит.
- Правильно, старик, - говорит Шрам тихо. - Ты - пёс. Бегун - идти вперед, - показывает пальцем за дверь. Даёт понять, что засада так же очевидна, как и белые нитки на черной парче.
- Говорить. Почему бегун. От кого бегун. Быстро, - рукой сделал жест упреждающий. - Спокойно говорить.
Опускается ладонь теперь на плечо Недомерка. Нетерпелив Брат и жесток. Ни один цепной пёс не хранит в себе столько жестокости к людям, как этот невысокий человек. Это знает Шрам очень хорошо и спустить его на крестьян будет так же пагубно, словно спустить на них русло горной реки. Жестоко. Неукротимо. Неостановимо.
- Говорить, не мешкать! - добавил еще раз, понуждая к действию.