Пока команда готовила стол, через фальшборт перепрыгнули уходившие в увольнение на землю. С каким-то подозрительным свертком. Наконец, на верхней палубе, между гротом и фоком, поближе к камбузу, собрали общий стол. Каждый матрос имел при себе свою собственную миску и кружку - у кого деревянные, у кого оловянные, а у кого и стальные, покрытые простенькой эмалью. Иборигурим разносил котлы, а Гром разливал половником по тарелкам. Офицеры были заняты корабельными делами, но стол для них накрыли - тем не менее, не разливая раньше времени, чтобы не остыло. Наконец, когда все было разлито, Сабатиния вдруг "приняла командование"
- Команда, смирно! Элиджайес!
Приключенец подошел к боцману и развернул кулёк. В нем оказались простая оловянная стопка, бутыль Лезвийного Вина Сембии, редчайшей и забористейшей настойки, и кортик. Он был слегка извлечен из ножен, так что Черный Джон видел, что лезвие покрыто тонким слоем серебра. Ножны были выполнены из черной телячьей кожи и тоже отделаны серебряными колечками, а вот на портупею у команды денег не хватило - привязали обрывок шелковой веревки.
Сабатиния продолжила официальное торжество
- Черный Джон! Мы рады, что ты встретился нам - кому в кабаке, кому в придорожной канаве, а кому и на краю эшафота. Ты хороший человек. Прими от команды, в знак любви и уважения! Чарку Джону!
Элиджайес с громким звуком зубами откупорил бутыль, налил в оловянную стопку и преподнес одной рукой кортик - рукоятью вперед, а другой - стопочку Лезвийного.