Джек встал посреди комнаты, оперся на одну ногу и скрестил руки на груди. Он склонил голову под легким углом и слегка прищурился, поймав стойкий взгляд Седьмой на себе. Меньше всего ему хотелось показаться надменным здесь, в кабинете-ловушке своего начальника, но теперь ему нужно было столкнуться с последствиями его действий и попытаться выкрутиться. Изображать сожаление на лице, неудачно лгать и по-другому навлекать на себя еще больший гнев Седьмой Джек даже не пытался – он отлично знал на что способен, а на что нет. Устраивать детские сценки, строить щенячьи глазки и успокаивать девушек явно не было в списке его талантов.
— Я вас прервал или что? – между тем спросил Джек, пока Седьмая думала, с чего же начать.
Дальше ему предстояло слушать и терпеть. Сцепив крепко зубы, незаметно сжав кулаки, очистив в нужные мгновения свой разум. И вот финал, должны опуститься кулисы, и Джек сможет спокойно покинуть комнату, ведь начальница выговорилась, к его счастью, не прибегнув ни к каким административным или похуже наказаниям. Правда, ему совершенно не хотелось выходить отсюда с чувством побежденного и оставлять шефа победителем, даже если происходящее трезвый взрослый человек никак не смог бы назвать соревнованием.
— Какая нежность, сколько заботы, – Джек встал лицом к лицу с Седьмой. – Это потому что курьер здесь? Снова и снова те самые предупреждения, вместо них лучше бы дала мне имена придурков с Псов, что хотят посадить меня обратно в клетку. И я все еще не могу понять: ты отчитываешь или шутишь? Спасибо, ты сделала мой день.
Никсон не кричал и не ругался, тем более не смеялся. Даже наоборот – его тон был слишком спокойным, но смысл слов преображался под его желанием ужалить больнее, парировать обвинение и ответить сильнее. Мысль о том, что Седьмая действительно хотела бы ему помочь уже давно где-то растворилась в океане злобы, ведь сам Джек мог говорить только на языке силы и страха. Будь-то теплые слова или искреннее сочувствие, все разбивалось об ледяную стену, которую для своего же удобства выстроил этот парень. Впустить каплю доброты и разрушить пустоту внутри себя куда страшнее, чем просто воспользоваться мощью, закрыть уши, стать непреодолимой стеной и неостановимой силой.
— Знаю все эти фокусы, с перекидыванием ответственности. Если бы я этого не сделал, то сейчас бы слушал какой я легкомысленный. Я же не стал недооценивать противника и поставил выполнение задания в приоритет. Тот парень мог оказаться Проводником, который заставил нашего «дорогого» курьера обосрать штаны, и я прикинул, что у остальных с отряда нет подходящей защиты для битвы с ним. Да ты должна благодарить меня, что я поцарапал только одно здание. Теперь я понял, что и вправду недооценил его – мне нужно было бить сильнее.
Джек мог согласиться с тем, что он действительно налажал, ведь этим он ничего не добился. Человек в маске все еще смог уклониться от атаки, напасть на других Бродячих Псов и почти утащить свидетеля, но все из-за недостатка информации о враге, неправильном выводе о его возможностях. Фенра была права в том, что они все равно не смогли бы убежать, но в девяноста девяти случаях со ста тактика Никсона – понимание рисков и максимальное противодействие – подарила бы им успех.
— Да и здания в Первом Районе нельзя так просто называть «убытками». К этой дыре никому нет дела, а все дерьмо можно спихнуть на взрыв газа или какой-нибудь левый обвал. Это старье все равно давно пора сносить, я просто оказался под рукой. Если бы твое «министерство» так волновали жизни мирных граждан, они бы не стали запирать их с крысами в трущобах и решать за них будущее. Так что время от времени, где-то так разок на месяц можно немного разойтись.
Как будто случайный Бродячий Пес, разрушивший случайное пыльное здание, мог как-нибудь ухудшить без того несветлое состояние Первого Района. Примерно таковы были слова Джека, в отличие от мыслей. Он прекрасно понимал, что он наделал, чем это грозило ему и жертвам происшествия, а слова Седьмой об Утопии только напрягли струну в сознании Проводника.
Сколько бы он не пытался, сколько бы бесчисленных кандидатов к нему в лабораторию не заводили, все было безуспешно. Он не мог передать свою силу другому, чего-то всегда не хватало, чего-то очень важного, ответ же постоянно ускользал. И все же, если ученые смогли придумать Блокираторы и подобные им фокусы, значит они уже прикоснулись к ответам что же такое эти Проводники. Как манипулировать их способностями в том числе.
Джеку пора было уже заткнуться и подождать, пока медики закончат. Он уже не думал, что его допустят к допросу, да и играть плохого полицейского с эмоциональной усталостью вовсе не так весело. Перед выходом он задержался, положив ладонь на дверь, после чего оглянулся на Седьмую. Стоило дать ей знать, что ее предупреждения ясно поняты и приняты. Хочет он того или нет, но ошибки Джека касаются и других, его ближнюю верхушку в том числе, а никто не должен нести груз проблем вместе с ним.
— Мой месячный лимит исчерпан, – тихо, но слышно пробормотал он. – Больше не повторится.
Наконец покинув субъективно душную комнату, Джек направился туда, где он сможет тихо попить что-нибудь и отдохнуть. Он спустился на первый этаж штаба, нашел свободный автомат с напитками, привычными движениями выбрал один, провел рукой по экрану и позволил считать деньги со счета, а затем присел возле ближайшей стены, с банкой холодного шоколадного латте. Джек хотел присутствовать на допросе свидетеля, которого пришлось тащить с конца города, но не хотел слышать его нытье у врачей, так что он засек время на телефоне и наслаждался напитком.