Стоило закрыть дверь Кену, так радио тут же поймало другую волну (у радио старых моделей это далеко не редкость, они имеют привычку перескакивать с одной волны на другую). Веселая, беззаботно радостная песенка про любовь, резко контрастировала с гнетущей атмосферой подвала, где мерзко пахло кровью, страхом и отчаянием.
The way you whisper in my ear,
to make my troubles disappear,
its magic~- ХА! - Ответил Третий, горделиво подняв подбородок - Тебе нас...
Приглядевшись к Яну, глаза у молодого округлились. Он начал торопливо выползать из круга.
The way you move your fingertips,
makes my heart do double flips,
its magic~-...Не...
У старшего начали закрадываться некие подозрения по поводу Кена. Он явно не из мыслителей, в отличие от молодого: тот уже успел отползти в самый дальний угол подвала.
And when you smile at me that way,
you can warm the coldest day,
its magic~- ...ЗапугаАААААААААААААААА... - Произнес свои последние слова Третий.
До старшего с ножом только сейчас дошло, что Кен не настроен на переговоры. Видимо, хищная улыбка подсказала. Или тот факт, что сейчас рука бродяги сомкнулась на горле их предводителя. Его взмах ножа показался Кену почему-то слишком медленным. Завизжал молодой.
Последующие моменты закрыло кровавой пеленой. Когда Кен очнулся, потолок и пол были покрыты аккуратным слоем красноватой пасты. Из-за угла выглядывал постаревший на несколько лет писарь. На его голове прибавилось слишком много седых волос для своего возраста.
- П-ПОЩАДЫ! - Сорванным голосом умоляюще прокричал. Похоже, во время кровавой пелены Кену его вопли казались не более чем комариным писком. - Прошу, пожалуйста, пощадите! Я-я все расскажу! Они быть может, не думали, что я все знаю! Н-но я-то знаю! Пароли, явки, планы! Всё! Я всё расскажу! Т-только прошу, не убивайте...
Писарь окончательно разрыдался, бессвязно моля о пощаде. От страха писарь успел запачкать всю одежду.
Сознание Кена ненадолго прояснилось. С одной стороны, часть тебя понимала, если его отдать мятежникам, это может вам помочь в войне. Но с другой стороны, другая часть, звериная, кричала, рычала, требовала крови. Его крови, еще горячей. Кровь за кровь! Закон древнее Старого Закона! Утоли жажду! ВЫРВИ СЕРДЦЕ ТРУСА! СИЛЬНЫЙ ЕСТ СЛАБЫХ. ОН СЛАБЫЙ. ТЫ СИЛЬНЫЙ. УТОЛИ ГОЛОД. МЯСО. ЖРАТЬ. ЖРАТЬ ЖРАТЬ ЖРАТЬ
ЖРАТЬ
ЖРАТЬ
ЖРАТЬ ЖРАТЬ ЖРАТЬ ЖР
АТЬ Ж
РАТЬ
ЖРАТЬ...
Тем временем, солдаты Гильдии начали свирепеть, потому что Сяо упорно отказывалась умирать. Тогда они перешли к другой тактике: они просто перестали обращать на нее, решив ее просто затоптать в этой куче мале.
Уверенно вдохновив Сяо, Цинь заметил, что она начала... медитировать? Посреди толпы врагов? Когда ее опрокинули на землю и тычат копьями?
Краем глаза он также увидел, что что-то не так с него сенсеем. Хотя бы то, что она уже несколько минут сидит, уставившись в стену возле трупа, совершенно не обращая внимания на то, что стена вот-вот должна рухнуть на нее.
Госпожа Чи Ю все еще сидела на коленях возле умершего логхира, а ее взгляд был направлен куда-то вглубь себя...
Следом по пятам за Талом...
Битва практически завершилась - солдат Гильдии практически добили мятежники, которые, совершенно не обращая внимания на то, куда наступать - на землю или милое личико Избранной. Крепость стремительно превращалась в руины. В последнее мгновение из крепости выскочило шесть странных теней, с такой скоростью, что ударной волной снесло со всех домов крыши, а две самых хлипких хижины рухнули. Увидев крушение крепости, оставшиеся в живых оранжевокожие солдаты, просто побросали оружие и попытались безуспешно сбежать с поля боя. Попытки сдаться просто привели к тому, что их стало намного легче убить.
Из всех, кто здесь сражался, на ногах (относительно) остались только вы и мятежники.
Офицер конник подъехал к Циню, как к единственному, кто выглядел более менее целым, и не как член Гильдии.
- Ты, красавчик, где я могу поговорить с главным? - говорил он, смотря на тебя сверху вниз, как буквально, так и фигурально выражаясь.