В отличие от текущего объекта своих амурных пристрастий, Дятел совершенно не испытывал ни грана симпатии и ни намека на уважение, по отношению к своим... скажем так деловым партнерам. И не только потому что он был злобным эгоцентричным мудаком который вообще на всех кроме самого себя смотрел как на говно (хотя и поэтому тоже), но и потому что напарники его представляли собой поразительнейшую коллекцию уродцев, фриков и дегенератов, которым стоило выступать в цирке за деньги, а не экспроприировать материальные ценности у бедолаг караванщиков, поскольку для подобных занятий, все же требуется наличие хотя бы некоторого количества мозгов. Руперт хоть убей не мог понять, каким образом жизнь свела его в одну банду, с мелким, тощим, черным, уродливым, злобным и тупым уебком, татуированным с ног до головы визгливым психопатом с дурным характером и поехавшей на всю голову бабой. Впрочем многочисленные недостатки Белоснежки хотя бы отчасти окупались её аппетитной задницей, чем ни Эмиль, не Карлито похвастаться не могли - по правде сказать оба этих уебища каким-то образом ухитрились попасть в ту, необычайно узкую нишу, в которой располагались те, кого даже крайне экстравагантный и неразборчивый в своих сексуальных пристрастиях Дятел никогда бы не стал трахать.
Что же касается Санчо, то Руперт испытывал к нему банальнейшую зависть, поскольку сомбреро Текилы было больше чем его собственная широкополая шляпа.
Но ничего из этого Дятел разумеется никому не сказал, потому что он был очень воспитанный. Вместо этого он только слушал перепалку своих "товарищей" про себя продолжая удивляться, каким же образом его угораздило оказаться в засаде именно в этой компании, состоящей из трех идиотов которые очевидно не понимают самого слова "засада" и еще одного идиота, который вряд ли вообще понимает человеческую речь. За тяжкими размышлениями о несовершенстве всего сущего на его, Руперта фоне, Дятел едва не пропустил момента когда их бесстрашный и безмозглый лидер выскочил из кустов как чертик из табакерки и принялся палить по всем вокруг (впрочем улетев обратно в кусты от отдачи с первого же выстрела). Грязно и витиевато выругавшись, Руперт и сам выскочил из кустов, на ходу вскидывая револьверы и паля по законнику в шляпе.