Ушлый мексиканец, переправивший целый кузов оружия через границу США, явно намеревался заработать чуть больше, чем ему заплатил X-COM. Как говорится, сколь волка ни корми, а он все в лес смотрит. Но Джошуа предложил ему вовсе не ту валюту, на которую расчитывал Эмундо. Проповедями о гражданском долге контрабандист был сыт по горло, но портретную галерею президентов США ему никто не предлагал... Так что, может, эти парни и заслуживали помощи, но пойти наперекор своим базовым принципам Эмундо не мог. Он провел пикап до 10-километровой зоны оцепления, после чего вызвал себе такси, а отряд оставил решать свои проблемы самостоятельно.
Само оцепление будто бы и не существовало. Оперативники поглядывали то на свои метки с включенных GPS-трекеров, отображающиеся на планшете, то за окно - как будто кто-то специально убрал все блокпосты с дороги. То есть, следы техники, даже гусениц, на асфальте были. А вот самой техники или людей - не видать, хоть ты тресни. Впрочем, им же обещали спокойный вход в зону. А вот указания насчет выхода были уже не такими четкими - да и как угадать, сколько времени потребуется на операцию? Оставалось надеяться, что после выхода на связь с базой X-COM по спутниковому ретранслятору, установленному в пикапе, "нужный человек" быстро достучится до местных вояк. А также на то, что местные вояки, догадавшись о содержимом пикапа, не вознамерятся сами взять его штурмом, прикрывшись "аномальной активностью в зоне оцепления". Впрочем, всё это было далеко впереди, а прямо сейчас пикап въезжал в Кингман со стороны электроподстанции. Несмотря на хорошую летнюю погоду в разгар дня, улицы были пусты - не хватало только перекати-поля из аризонских пустошей. И прямо посреди пустого шоссе, идущего мимо электростанции, стоял мужчина в потрепанной синей куртке-спецовке. Увидев пикап, он поднял руку - медленно, как будто двигался под водой. Еле-еле поводил ею из стороны в сторону, и бросил вниз. Подъехав поближе, можно было разобрать, что его лицо неестественно позеленело - как один огромный синяк, куртка на левом боку порвана, и залита кровью. А руки бугрятся то ли зреющими нарывами, то ли огромными волдырями с кулак величиной. Мужчина еле ворочал языком, явно силясь что-то сказать, но у него не хватало сил перекричать шум мотора и ветер, продувающий улицу вдоль.