Агенобарб добрался до тёплой, немного дряблой кожи этой жещины, и стал пить кровь. Её кровь была похожа на домашнее вино из яблок: кислое, мутное и при этом слишком сладкое из-за недобродившего сахара. Таким вином не угощают гостей, в таком вине нечего смаковать, и оно не подойдёт для утоления жажды в жаркий летний день. Такое вино продолжаешь пить лишь потому, что это твоё вино, сделанное твоими руками из собранных тобою яблок. К сожалению, для Агенобарба это не работало. Это был не его участок, и это не его яблони росли здесь у дома. Это просто дрянное вино.
Когда Агенобарб уже было закончил пить, какая-то сила схватила его за плечи и швырнула в стену.
— Ссссука!!!
Это был хозяин, aka «швейцар». Свои приказы он посчитал выполненными и начал потихоньку приходить в себя, и то, что он увидел в своей спальне, явно было за гранью его гостеприимства. снеся со стены какую-то картину и опрокинув часы со стоящей рядом тумбочки, Агенобарб увидел перед собой того самого кипящего злобой вепря. И вепрь был готов убивать.
— Ха-ха-ха! — расмеялся терион. Такими люди нравились ему уже куда больше. Его радость скрасила удар о стену. Да-да, свирепствуй, моя прелесть. Быть может, ненависть научит тебя чему-то. Может быть, тому, как строить лучшие дома. В твоем последнем проекте твои подрядчики - или, может быть, то был ты сам? - явно над тобой надругались. Человек не может жить в таком доме. Это какая-то большая собачья будка. В любом случае, когда банка с червями открыта, ты не можешь сетовать на следующие неприятности как на что-то непредвиденное.
— На четвереньки. Гавкай.
Перед тем как выполнить приказ, мужчина успел покуситься на Агенобарба серией ударов, но тот легко от них увернулся, и кулаки угодили в стену. Против своей воли мужчина упал на колени, и послышалось тихое "гаф... гаф..."
— Твой дом, Шарик, это надругательство над всем красивым, — пояснил Агенобарб, отстраняясь от стены и обходя Лешу по кругу. Теперь он стоял у него за спиной.
— В любом случае, ты выглядишь ухватистым мужиком, пусть даже ты и лишен эстетического чувства. Я хотел бы знать, есть ли у тебя в хозяйстве что-то похожее на железные штыри? Какие-нибудь прутья для забора? Что-нибудь длинное, железное, чем можно проткнуть и зафиксировать на месте человеческое тело?
Барб приказал.
— Ответь. Потом продолжай гавкать.
Ответом было «убью, ссука», но затем снова нелепый лай.
— Лёш! Лёш, что происходит?
— Лежать и не двигаться! — резко выкрикнул Агенобарб, указывая пальцем в сторону кровати. Его брови нахмурились — но именно что игриво нахмурились. Как любой вентру он любил играть со своими марионетками. Хорошо, не как каждый вентру. Но те, что не любили играть, были скулящими идиотами.
— Мне не хочется прилагать усилия, Алексей, — наставительно обратился Барби. — Железные штыри. Есть они у тебя или нет? Отвечай: да или нет.
— Нет.
— Тогда зачем, мать твою, ты мне нужен? — крикнул Агенобарб в гневе. Это не то, чтобы он был на самом деле был разгневан, но план начал выстраиваться в его голове. Ничего, ничего. Все еще возможно. Если не с помощью этого обрубка, так следующего.
— Молчи. Не двигайся. Смотри, — приказал Барби жене. Затем он накинулся на мужа. Сзади. Это было немного гомоэротично — но, чего-то, он был из более либеральной части страны.