- Спасибо, Душан, - Лиза обернулась к говорящему, оторвавшись от самовара. Чуть заметно улыбнулась его нахальству. Почему-то она и ждала, что именно он прекратит болтовню и призовет к порядку.
- У нас пока никак не принято. Мы сегодня впервые все вместе тут... Но коли нужны правила, - извольте. Председательствовать буду я. Пока так, господа... - Панафигина посмотрела прямо в глаза Черехову, как бы говоря: "Умерьте резвость, господин хороший!"
- Хорошо, что вы познакомились. Нам еще предстоит лучше друг друга узнать, но доверять нужно уже сейчас. И я полагаюсь на вашу честь, господа, и преданность... - Лиза запнулась, хотела было сказать "партии", но подумала, что и люди тут разные, и партия сейчас расколота, а заговорить сразу о революции - больно уж пафосно и масштабно выйдет, - ...нашему делу", - окончила она фразу.
Выдохнув, Лиза обвела всех присутствующих внимательным взглядом. Кажется, мужчины смотрели на нее с уважением.
- Итак. Мы с вами - небольшой боевой отряд. Комитет поручил нам произвести ликвидацию кого-то из высших чинов города, на наш выбор. Вчера на ярмарке я выбрала нашу жертву - ротмистра Николая Трещенкова. Это жестокий и беспринципный начальник губернской полиции и охранки. Его имя запятнано кровью сормовских товарищей. Под его руководством каждый день совершаются беззакония, мздоимство и насилие. Он принципиально убежденный враг всего народного и прогрессивного. Он - щит господ чиновников, правителей и буржуев. Наша задача этот щит убрать, - Лиза поняла, что уже минуту говорит стоя и так горячо и напористо, словно она на стачке рабочих выступает, а не в подпольной организации.
Щеки ее вспыхнули. Она сделала паузу, обошла вокруг стола и села на венский стул с чуть потертым сидением. Теперь лицо ее оказалось немного в тени для всех присутствующих, а их она могла видеть ясно.
- Есть ли у вас, господа, возражения по кандидатуре? - Лиза понимала, что вряд ли кто-то из этих мужчин уже успел составить себе мнение о местной элите и разобраться в обстановке. Но все же, ее желание быть хорошим лидером заставило ее задать этот вопрос и дать соратникам время подумать...