На ушибы и ссадины охотница перестала обращать внимания еще несколько часов назад. Когда потребовалось снять майку для того, чтоб Грин мог обработать раны, и верно подметил, что терпеть она умеет. Кажется так. И тем более... тем более! Когда смердящая пасть норовит урвать сочный кусочек тебя, дела до таких мелочей совсем нет. Вероятно, позже, когда можно будет позволить себе расслабиться, Риса распластается на горизонтальной поверхности и прочувствует каждое самое мельчайшее напоминание о пройденном этапе огромного приключения, начавшемся еще до выхода за барьер. Но только, когда такая возможность предоставится. Если предоставится. Если она добежит.
Стиснув зубы, кажется, в сотый раз за сутки, охотница рывком приблизилась к твари, впервые с момента старта оказавшись лицом ко всей группе, и резким движением руки, уже сжимающей большой клинок, покончила с собачьими мучениями.
На мгновение девушка окруженная трупами мутантов застыла, возвращая себе фокусировку на основной цели. На вновь покрывшейся пылью коже блестели капли, местами собирающиеся вместе, размывая дорожку, словно подчеркивая всю бесполезность проведенных в душе последних минут в Развале. Небрежно охотница смахнула пот со лба и сплюнула, что не слишком-то помогло избавиться от кучи песка во рту. Рука в перчатке продолжала слишком сильно сжимать клинок, каждая мышца была напряжена в ожидании очередного рывка, чтоб продлить одну незначительную жизнь хотя бы еще на несколько шумных ударов пульса, бьющих по ушам.
Охотница воспользовалась заминкой, чтоб осмотреться. Кажется, все живы, если Мариса удосужилась верно прикинуть общее количество участников процессии. Посторонний шум слился с общей суетой, но когда все стихло, уши зацепились за чью-то реплику, сулящую скорую передышку. Осталось совсем немного. Ноги девушки сами понесли ее вперед.