Танго — чуть ли не первый танец, возникший в городе. Или, вернее, созданный городом. Большинство популярных танцев 19 века, таких как мазурка, полька или вальс, практически напрямую происходят от деревенских танцев, облагороженных для бальной залы, а затем проникших на улицы.
Танго произошел (по-русски слово "танго" среднего рода, а по-испански мужского,
el tango) от разных танцев, и от всех прихватил понемногу.
У хабанеры этот танец взял сомнамбулическое слияние тел, у милонги - прихотливое переплетение ног, у фанданго - ослепительное головокружение и, наконец, у кандомбе - двойной притоп, вторивший ударам африканского барабана. (с)
Все это верно, но главными в этом супе были, на мой взгляд, не столько ингредиенты, сколько "котел" — Буэнос-Айрес, потому что именно на его улицах родилась и неповторимая хореография, и вся чувственная глубина танго. Хотя танго называют аргентинским или креольским, правильнее всего было бы называть его Буэнос-айресским))). Но это длинно, и никто не заморачивается))).
Город всегда придает танго особый оттенок. Я танцевал танго в Москве, Стамбуле (турки наравне с русскими и украинцами считаются лучшие тангеро после аргентинцев), Санкт-Петербурге, Самаре, Челябинске, Алматы. Разница значительная! В БАйресе, я к сожалению, еще не был, но я много о нем слышал и кое-что читал. И конечно, нигде танго не будет таким, как у себя на родине.
Именно поэтому место действия нашего модуля — Буэнос-Айрес, и именно поэтому весь этот раздел посвящен городу, в котором танго родилось и развивалось.
Краткая история БА до XX века- История Буэнос-Айреса началась в XVI веке с разводилова. Заезжих испанских кабальерос, поднявшихся вверх по реке, встретили индейцы и подарили им украшения из серебра. Конкистадоры дружно воскликнули "Карррамба!", назвали страну Аргентиной (от Argentum, "серебро", лат.), а реку — Рио-де-Ла-Плата ("серебряная река")... Догадались уже, да? Никакого серебра в Аргентине не было, но название менять не стали, чтобы люди охотнее сюда ехали.
- Само поселение первоначально называлось очень пафосно: Сьюдад-де-ла-Сантиссима-Тринидад-и-Пуэрто-де-Нуэстра-Сеньора-де-Санта-Мария-де-Буэнос-Айрес (город Пресвятой Троицы и Порт Богоматери Святой Марии Добрых Ветров). Потом решили, что для крохотного форта это как-то чересчур, и название подсократили.
- Короче говоря, до конца XVIII века Буэнос-Айрес был маленьким форпостом на берегу Южной Атлантики, до которого никому не было дела, потому что согласно королевскому указу вся торговля в регионе шла через Лиму. Но потом указ поменялся, было создано новое вице-королевство Ла-Плата, и дело пошло. В смысле город стал расти, торговля расширялась, контрабанда процветала.
- Пару раз БАйрес попробовали захватить англичане, но местные отметелили их как следует. Тем не менее связи с торговыми и аристократическими кругами в Англии были очень сильными. В каком-то смысле с подачи Англии и благодаря оккупации Испании Наполеоновскими войсками в 1816 году Аргентина провозгласила независимость. Дело было 9 июля, и в честь этой даты названы самая широкая улица в мире (
ссылка) и одно классное танго (
ссылка).
- Потом была война за независимость с испанцами, и им таки наподдали. А дальше стали увлеченно делить шкуру убитого медведя — сначала от Аргентины отделились всякие Уругваи с Парагваями, а потом БАйрес стал настаивать на своем особом статусе. Настаивать вплоть до военных действий, то есть БАйрес воевал со всей остальной Аргентиной и даже иногда побеждал! Примерно тридцать лет продолжались внутренние войны-драки-потасовки, за это время страна увидела первую (1826) и вторую (1853) конституции, первого гражданского президента (Ривадавию) и первого "кровавого диктатора" (генерала Росаса). В 1862 все более менее улеглось — тирана скинули, конституцию переписали. Начался период роста.
- БАйрес в это время походил на большую деревню на берегу моря-океана. Собственно, он ею и являлся. Главной ценностью была земля, и крупные землевладельцы-латифундисты поддерживали Консервативную партию. До 1916 года все президенты Аргентины будут из этой партии.
- Их противниками были Радикалы, которые представляли в основном бедноту. Радикалы иногда даже поднимали вооруженные мятежи, как в 1893 году. Но до издания Закона о Всеобщем Голосовании в 1912 году их влияние на политику было сильно ниже, чем у консерваторов.
- Попутно страну шарашили небольшие войны (с индейцами, с Бразилией, с Парагваем), когда удачные, а когда нет.
- Активный рост экономики Аргентины во второй половине 19 века определялся тремя факторами: мощным потоком эмигрантов (за 30 лет население более чем удвоилось за счет эмиграции), стремительным развитием технологий (железные дороги, холодильные установки и новые породы крупного рогатого скота обеспечили взрывной рост сельского хозяйства за счет экспорта говядинки), некоторыми успешными реформами (например, образования).
В этом месте я закончу пересказывать википедию и расскажу вам, как выглядел БАйрес в 1880-х, когда в нем на глазах будущих мам и пап ваших персонажей рождалось танго.
На рубеже столетий: От большой деревни до Вавилона Южной Америки– Я представляла себе Буэнос-Айрес не таким, – сказала Меча.
Здесь, вблизи Риачуэло, день казался еще жарче. Чтобы освежить взмокший лоб, Макс снял шляпу и держал ее в руке, а другую время от времени засовывал в карман пиджака. Когда они с Мечей шли в ногу, то на мгновение соприкасались плечами, а потом вновь, шагая вразнобой, отстранялись друг от друга.
– Буэнос-Айрес многолик, – ответил он. – Но главных ликов у него два: это город успеха и город провала. (с) Перес-Реверте
Упоминающаяся тут Риачуэло — это маленькая загрязненная речушка, служившая юго-восточной границей города. Она частенько упоминается в танго, как символ тупика и безнадеги. Но об этом позже.
Итак, Буэнос-Айрес, в котором возникло танго, был в первую очередь городом эмигрантов. Больше всего приезжих было из числа итальянцев и испанцев. Было также много поляков, греков, немцев... и других самых разных национальностей.
Эмигранты на борту корабля, 1910.
Эмиграция крайне приветствовалась правительством, и на первый взгляд для эмигрантов создали все условия — в частности, их уравняли в правах с коренными жителями...
Но ловушка судьбы заключалась в том, что эмигрантов очень быстро стало сильно больше, чем работы. Земля в пампе была уже поделена между богатыми людьми, чтобы ее купить, нужны были средства, которых у большинства приезжих попросту не имелось. Можно было либо становиться батраком в какой-нибудь дыре, без особых перспектив, либо оставаться в БАйресе, надеясь, что в конце концов, тебе повезет. Люди вкалывали за гроши по 12-14 часов в сутки, или сидели вообще без работы, перебиваясь случайными заработками.
И вслед за толпами эмигрантов в город пришла ужасающая нищета.
Даже про-консерваторская газета "Насьональ" отмечала это:
Зрелище нищеты на улицах Буэнос-Айреса с каждым днем приобретает все более отвратительные формы, но власти и акционерные общества не принимают никаких мер. Сотни нищих и бродяг копошатся в мусорных ящиках у гостиниц в поисках пищи, как собаки. Жалкие голодные матери с высохшей грудью спят прямо на улице.
Приехавшие селились либо в маленьких хижинах на окраинах, либо в огромных многоквратирных общежитиях,
конвентильо. Вот достаточно колоритное описание.
Представим себе конвентильо. Бесчисленные маленькие комнатки, вытянувшиеся в ряд вдоль огромного патио, разделенные деревянными перегородками, низенькие и темные. При комнатке имелась кухонька, вроде сторожевой будки, крохотная и неудобная, или просто топившаяся углем плита, черная от сажи и копоти, закрывавшая дымом и чадом кусочек неба, который еще можно было видеть из этой преисподней. Были и низенькие жаровни на треножниках, нередко приносившие сладкую смерть от угарного газа, когда в холодное зимнее время неосторожно запирали дверь. Были и попугаи, товарищи по несчастью в этом неуютном и жестоком мире...
Обитателями конвентильо были недавно прибывший итальянец, бродячий торговец, полицеский, чей скромный заработок не позволял ему иметь лучшее жилище, турок старьевщик, портовый грузчик... От чрезмерно тесного сожительства нередко возникали ссоры и потасовки, доходило и до кулаков. В этой толчее национальностей, где преобладала итальянская речь, звучали галисийский, креольский и даже турецкий языки, неаполитанские канцоны соседствовали с галисийскими песнями и местными милонгами под бренчанье гитары или тягуче-мелодичный бас аккордеона, предшествовавшего появившемуся позже бандонеону. (с) Леон Бенарос.
Не могу 100% поручиться, что эти фото сделаны в те годы и именно в БАйресе, но общую атмосферу передают.
Названия конвентильо говорят сами за себя:
14 провинций,
Огненная земля (на этом острове находилась самая суровая тюрьма в Аргентине, это как если бы у нас общагу назвали Колымой, наверное),
Осиное гнездо,
Черная пещера,
Большой загон,
Волчица,
Опасный...
Был еще
Конвентильо коровы — да-да, там держали рогатый скот прямо в комнатках...
И, пожалуй, никто не опишет старые конвентильо лучше, чем это сделали это в своих простых, но пронзительных стихах Паскуаль Контурси и Эстебан Флорес.
В этом старом конвентильо
Пол кирпичный, без настила,
Вместо двери — парусина,
Кто захочет, тот войдет.
Хрипло в патио шарманка
Танго старое бормочет...
А девчонка что-то хочет,
А девчонка что-то ждет.
(с) из танго "Оконце на окраине"
Господин судья, рожден я в конвентильо.
Где свила свое гнездо нужда и бедность.
Там среди шпаны, воров и проституток,
Протекло мое безрадостное детство.
В той грязи, где я с мальчишества валялся,
Гибнут лучшие надежды и желанья.
Вам бы видеть, господин судья, как жил я,
Чтобы знать потом и меру наказанья.
(с) "Судебный приговор"
Вот как раз влачат болезного.
Почти все улицы в городе были не мощеные. Зимой они превращались в грязное месиво, а в Ла-Боке дома вообще стояли на сваях, и когда Ла-Плата разливалась, под ними волновалось настоящее море, по которому сновали лодки. Ла-Бока — один из так называемых
баррио, нечто среднее между районом и кварталом, вроде московского Строгино, питерского Автово, калужского Селика, только размером поменьше.
Под спойлером — карта.
Для нас с вами интереснее всего восточная, историческая часть города.
Еще одно словечко из мира Буэнос-Айресской архитектуры —
эскина, то есть "срезанный угол" квартала на пересечении двух улиц. На эскинах танцевали первые танго, а баррио Барракас (дословно "бараки", "хибары") имел прозвище "баррио три угла" (что-то вроде московских Трех Вокзалов).
Jo soy del barrio de Tres Esquinas — с этой строчки начинается одно популярное танго...
Вот, кстати, эскина на пересечении улиц Каллао и Коррьентес. Как раз около 1940, то есть, во время действия нашего модуля.
Но вернемся назад в 1880-е-1890-е. Говоря об этом времени было бы неправильным считать, что кроме эмиграции и нищеты ничего не появлялось. В этот период происходила стремительная смена эпох, слом традиций, резкий уход старого мира и появление нового, "европеизированного" Буэнос-Айреса.
Вот для сравнения: Бесплатная кормежка нищих и господа беседуют, не выходя из ландо.
А вот ребята trabajo como el hornero, а ниже какой-то холуй, то ли из ювелирного, то ли портье в дорогой гостинице.
Все снимки из начала XX века.
Человеком, который изменил облик столицы, стал мэр-интендант Торкуато де Альвеар. Его в свое время неслабо торкнул перестроенный в 1860-х Париж, и он начал масштабные преобразования Буэнос-Айреса.
В городе появились мостовые, а колониальные дома и фазенды сменили здания в причудливом эклектическом стиле — тут было намешано всего понемногу: классицизм, барокко, готика... В 1888 в центре города провели электрическое освещение. Баррио Палермо стал похож на Булонский лес. Были запущены конки и даже первые трамваи.
В баррио Бельграно строят ипподром. В оперных театрах дают все то же, что и в Европе — "Кармен" Бизе, "Лоэнгрина" Вагнера, "Отелло" Верди.
Площадь Мая в начале XX века.
Это был поистине город контрастов: аристократический центр — шумный, красивый, модный, свежий, и окраинные баррио (их называли
аррабалями или
субурбио или
орильями) — с грязными конвентильо, с убогими хижинами, с тусклыми красными фонарями дешевых борделей и размалеванными вывесками трактиров.
Тут проводили свой досуг рабочие со скотобоен, поденщики с фабрик, ремесленники, ломовые извозчики, матросы, кондукторы конок, куартеадоры (верховые на пристяжных, помогавшие втащить конки на крутых подъемах), а также солдаты, хлынувшие в город после успешного отвоевания пампы у индейцев.
Среди всей этой низкопробной публики особняком стояли два характерных типажа эпохи, о которых стоит сказать отдельно. Я говорю о
компадре и
компадрито.
КОМПАДРЕ — это такой ковбой испано-американского разлива, только без револьвера, которого жизнь заставила переселиться в город. Собственно, компадре и вышли из среды скотоводов-гаучо. Это был тип человека, который перестал был крестьянином, но и горожанином в полном смысле не стал. Зато сохранил особое достоинство, привычку носить нож, умение танцевать милонгу и маламбо, а также следовать определенному своду неписаных правил.
Его профессия — ломовой извозчик, объезчик лошадей, забойщик скота. Его образование — любой уличный перекресток... Он не всегда был бунтовщиком: комитет умерял его темперамент и оказывал ему протекцию. Полиция считалась с ним: в случае какого-либо инцидента компадре продолжал свой путь, но давал — и сдерживал — слово зайти в участок позже... Конь с вызывающе отделанной серебром сбруей и несколько песо — посмотреть бой петухов или сделать ставку в картах — были достаточны, чтобы скрашивать его будни в воскресные дни. (с) Хорхе Луис Борхес
Фото с бойни.
Одежда его всегда была цвета траура, может быть, потому, что его положение обязывало постоянно быть на ты со смертью. Белый шейный платок с вышитыми инициалами и своего рода длинный вязанный из викуньей шерсти галстук были единственными украшениями его наряда. В случае если фортуна повернулась бы к нему спиной, он счел бы для себя бесчестьем остаться лежать на перекрестке в иной одежде. Это было бы неучтиво по отношению к смерти. Помимо всего, так одевались его предки, и ему было приятно сознавать это. Компадре был холостяком по убеждению. Зная, что смерть может настигнуть его на каждом шагу, он не заводил семьи, ибо не дело мужчины оставлять вдову и детей беспомощными. Кроме того, по общему убеждению людей его среды, любовь и семья сковывают мужчину в его действиях(с) Орасио Салас
Со временем слово «компадре» стало обозначать вполне определенный архетип жителя городских окраин: первого по части ножа и отваги, человека, который для обитателей его квартала был воплощением справедливости, нередко заменяющего полицейский арбитраж, поскольку его этические нормы основывались не на холодных статьях уголовного кодекса, а на приоритете чести, верности и уважении данному слову. Такой компадре назывался «гуапо». (с) Пичугин.
Компадре инстинктивно искал убежище в прошлом. Его темного цвета одежда вызывала в памяти пышность эпохи Филиппов; густая шевелюра, спадавшая на шейный платок, была ностальгией по колете XVIII века; его нож заменял толедскую шпагу. Его церемонные движения, подчеркнуто медлительные, как в ритуале (вплоть до стряхивания пепла с сигареты длинным ногтем мизинца), сохраняли степенность дворянина, и на мощеных тротуарах города его покачивающаяся походка напоминала фигуры менуэта. Эта печать артистизма (естественно, преувеличенного) демонстрировала чистоту генеалогии вплоть до его кальдероновской ревности, ибо он дрался насмерть, если кто-нибудь смотрел на женщину, с которой он танцевал милонгу с кортес. Честь и достоинство в старинном понимании заставляли его презирать кулачную драку простолюдинов, как и усердную, усидчивую работу, унижающую идальго. Но они были идальго — идальго, чей род захирел и пришел в упадок, ибо для них настали времена равно плохие и для жизни, и для смерти. В глубине они были реакционеры, привязанные к земле и своим предкам; аристократы неудачники, так как были лишены единственного и естественного занятия всей аристократии — войны. (с) Эктор Саэнс Кесада
Короче, думаю, вы понимаете, что это был некий идеал мужчины-жителя предместий, и, конечно, компадре были первыми по части танца, в котором относился к своей даме с неизменным достоинством. "Настоящий мужчина".
Противоположностью компадре был
КОМПАДРИТО — задира, бездельник, "крутой чувак", "пацанчик" с района. Вот как его описывают.
Личность хвастливая, лживая, способная на провокацию и предательство; говорит на особом жаргоне и отличается аффектированными манерами. (с) Словарь аргентинизмов
Человек из социальных низов, пустой, тщеславный и бахвал. (с) Тобиас Гарсон
Одевается он оригинально. Черный костюм, широкие панталоны, на шее шелковый платок, круглая шляпа с опущенными полями, узкие туфли с острым носком, высокие наплечники — таковы отличительные черты его наряда... Компадрито агрессивен, импульсивен и затевает ссоры и драки по малейшему поводу. Он лишен морали, упрям до абсурда и получает большое удовольствие, если навредит кому-нибудь. Грубость и жестокость создают ему репутацию храброго и мужественного. Все его умственные способности направлены на то, чтобы добыть деньги от другого. Завзятый картежник, он играет на деньги, которые ему дает его подруга (пебета). К ней он не чувствует никакой любви — она ему подходит, и он ее охраняет. Он оскорбляет ее, бьет, требует от нее денег, но все это не охлаждает нежности его подруги, преданной ему, как собака, которую хозяин наказывает. (с) Мануэль Гальвес.
Когда с добычей
Моя пебета,
Гони монету —
Весь разговор.
А спорить станет —
Фонарь под глазом,
Притихнет разом,
И кончен спор.
(с) Сильвио Манко
Компадрито не любили и не уважали. Женщины боялись его. Компадре его презирал; компадрито побаивался компадре и втайне ему завидовал. Компадре говорил негромко, больше молчал и смотрел: он импонировал своим видом и поведением; компадрито нуждался в крике для самоутверждения. Компадре пользовался только холодным оружием; компадрито помимо ножа, который он носил под одеждой, при случае не брезговал и револьвером, что компадре считал ударом в спину — для него это было бесчестьем. Если компадре доживал до старости (что, впрочем, случалось редко, ибо обычно смерть настигала его раньше — в какой-нибудь схватке, по собственной неосторожности или доверчивости, от предательского удара ножом), он превращался в патриарха, уважаемого всем кварталом; компадрито чаще всего становился профессиональным сутенером и сводником (канфинфлеро). Компадре говорит о себе спокойно и с достоинством:
Я компадре меж компадре,
Меж простых простым бываю.
Я немало побыл в свете,
Где и как держаться — знаю.
(Анхель Вильольдо)
Компадрито (в данном случае уже канфинфлеро) заявляет о себе с обычным для него бахвальством:
Я известный канфинфлеро,
Знают все мою походку,
И танцую я в охотку,
Коль случится танцевать.
На меня тупицы смотрят,
Свою зависть не скрывая,
Если вышел я, гуляя,
Мою мину показать.
(Лопес Франко)
Неудивительно, что слово «компадрито» воспринималось как нечто резко отрицательное, оскорбительное. Но самого носителя столь нелестного титула это мало беспокоило. (с) Пичугин
Мина — женщина, "баба".
Я бы описал отношение женщин к компадрито строчкой из стихотворения:
"Такой реальный, четкий, дерзкий,
Ну как такому — и не дашь?"
И компадре и компадрито были мастерами по части танцев. Танцевали они, мммм, ну не то чтобы уже совсем танго, но что-то на него похожее, то, из чего оно очень скоро возникнет. На эскинах и в кабаках нередко происходили настоящие, как сейчас сказали бы, танго-баттлы. Примерно про этот период написан Борхесовский рассказ "Мужчина из розового кафе".
И любопытно, что хотя, должно быть, танцевали компадрес и компадритос примерно в одинаковой манере, наше, более позднее танго где-то на идейном уровне получило от них как бы два "полюса": один — трагичный, сентиментальный, проникнутый достоинством, дышащий ностальгией и изломом, другой — агрессивный, слегка развязный, самоуверенный, нагловатый, "женщина — это добыча" вот-это-вот-все.
Когда я бережно обнимаю партнершу и приглашаю ее на шаг — компадре где-то там, на небесах, одобрительно качают головой. Когда я веду ее так, чтобы она вульгарно, но эффектно забросила на меня ногу в ганчо, и даже подхватываю под бедро рукой — компадрито где-то на других небесах притопывают в такт. И то, и то — танго, и никто не скажет, что это — правильно, а то — нет.
Танго в это время (помимо борделей и улиц) танцевали в так называемых
академиас,
перенгиндинах и
куартос де чинас.
Перингиндин — место, где устраивали
байлонго — вечеринку с танцами (сейчас мы называем вечеринку милонгой). Куартос де чинас — дома поблизости от казарм, где жили маркитантки и часто тусовалась разная сомнительная публика.
Академиа — это заведение с танцевальным залом, но еще там был буфет с выпивкой, и вообще это не совсем школа танцев, это скорее место, где можно было просто потанцевать в любой день, и в любой день были музыканты. Вроде дансинга, только с налетом брутальности и некоторой андеграундности.
Вот одно из первых описаний такой "академии":
У Кармен Гомес собирались солдаты местного гарнизона, цветные из соседних баррио, возницы фургонов из провинции с кожаными поясами, набитыми серебряной монетой, компадрито — любители ссор и потасовок, мастера предательского удара ножом, юнцы из „приличных семей", также предрасположенные к дракам и вообще к атмосфере „дна" и блатного мира, — не случайно полицейская хроника тех лет отмечает многочисленные инциденты, имевшие место в этой знаменитой академии, чья слава достигала центральных баррио. По соседству с заведением Кармен Гомес, где за фортепиано сидел мулат Алехандро Вилела, находилась подобная же академия, принадлежавшая также цветной Агустине, и между ними шла постоянная конкуренция за клиентуру (с) Рикардо Родригес Молас
Причем академиас могли быть как низкопробными, и довольно крутыми как по уровню танцевания, так и по уровню музыки. Но даже в последних танго в те времена существовало "за опущенными шторами".
Правда было несколько дней в году, когда танго танцевали в открытую. Я о карнавалах. Просто приведу здесь хороший отрывок.
С приходом карнавала танго становится хозяином и господином всех танцевальных программ, и в этом есть резон, ибо столь фривольный танец только и уместен в эти дни всеобщего помешательства. Нет театра, где не анонсировались бы новые танго, что составляет приманку для любителей танцев, которые летят на нее, как мухи на мед.
Как зрелище это нечто оригинальное, особенно в театре „Виктория". Зал его наполнен веселящейся публикой; со всех сторон слышны реплики, способные вогнать в краску шлемы полицейских. В глубине представители блатного и преступного мира в импровизированных маскарадных одеяниях. В ложах юноши из приличных семей и девушки из еще более приличных.
Внезапно оркестр взрывается танго, и образуются пары. Компадре соединяются в братских объятиях, и начинается танец, в котором танцоры демонстрируют такое искусство, что невозможно описать все их акробатические телодвижения, конвульсивные изгибы корпуса, самые неожиданные и причудливые фигуры, дробь каблуков, сливающуюся в один непрерывный гул.
Пары скользят, плывут, колышутся с таким наслаждением, словно в этом танце заключены все их самые вожделенные желания. В стороне толпа окружает юную танцовщицу, девицу из отдаленного баррио, провозглашенную „не имеющей себе равных", и яростно аплодирует этому необычайному чуду кебрадас.
Это типичный танец городских окраин, и он дает компадре возможность блеснуть своими способностями, выказать всю легкость и гибкость своего тела, проворство и выносливость своих ног. (с) Гойо Куэльо, заметка "Модный танец" в "Карас и каретас", 1904 год.
А вот знаменитое танго Carnaval de mi barrio ("Карнавал на районе" типа)
♫
ссылкаВот такой это был город — Вавилон на берегу Атлантического океана. Он очень быстро менялся, и вместе с ним менялось и танго, и отношение к нему. В тех же конвентильо танго поначалу не привечали, потому что мотив и движения стойко ассоциировались с "кривой дорожкой", и какие-нибудь вчерашние крестьяне из Калабрии очень не хотели видеть, как их дочка делает шаги по этой дорожке.
Но потихоньку к людям пришло понимание, что танго — это часть их национального самосознания.
А в начале 20-го века начался расцвет танго. Началась Эпоха Старой Гвардии.