Пока Саша беззастенчиво пялилась на совершенство в шаре, вокруг стал происходить какой-то беспредел. Сбежались какие-то странные невысокие существа и симпатичного брюнета в трусах приковали в середине сцены. Её и девушку напротив расковали и освободили руки, впервые Сабанина обратила внимание на разномастную публику, окружившую их. Люди и нелюди, животные и фантастические существа, в каких-то она узнавала описанных ей же духов и элементалей, призраков и прекрасных эльфов. В самой середине толпы стоял огромный каменный голлем, с которым её героиня Шона сражалась во второй книге. Потихоньку, один за одним, кусочки пазла складывались, образуя цельную картину.
Снова повернувшись к развернувшейся в середине сцены картине, Саша вздрогнула от вида надвигающегося на парня громилы, он был чуть поменьше её земляного голлема, но выглядел куда устрашающей, а если представить, что он собирается сделать с красавчиком, распятым по деревянным половицам. Лучше не представлять.
Писательница снова повернулась к прекрасному мужчине, заточенному в шаре, в этот раз руки её были свободны и она потянулась к нему, представив, как вызволяет его из заточения, а он, в благодарность спасает эту троицу вытащенную на сцену. В голове тут же появились картинки, дополняемые находу различными красочными сценами. Будь это и в самом деле Дориан, он бы быстро разобрался с происходящим безобразием, ведь её герой не любил подобного, предпочитая, чтоб шумные компании пили, ели и всласть веселились, нежели устраивали кровавые побоища.
- До-о-о-риан, - с обожанием вздохнула Саша, подходя ближе к шару. Как же он был похож на того, кого она так долго рисовала в своем воображении.