Чем дольше продолжался этот безумный бег по никак не желавшему заканчиваться лабиринту, тем более Алистер утверждался во мнении, что он – лишь марионетка той неведомой силы, что повелевает этим местом. Той силы, что создало титанические шпили и нереальное небо, той силы, что втащила его и других несчастных в это царство чистого безумия, той силы, что желает лишить их разума, желает слышать их крики отчаяния, желает напиться их болью и страданиями.
- Нет, - Алистер впервые сказал хоть что-то, удивившись звуку своего голоса.
Нет конца лабиринту, нет спасения, ничего вокруг нет, возможно, и его тут нет. Это человек науки понял, как только панические мысли оставили его. Безумная улыбка засияла на его губах. Он разгадал эту головоломку, теперь он победит в этой игре. Так ему казалось, по крайней мере, а предательская мысль о смертельной ошибке в рассуждениях была безжалостна растоптана.
Алистер огляделся вокруг, пряча ладонью от своего взора ужасающее небо. Он увидел следы на песке, его собственные, капельки крови, его крови. С этим он разберётся - порвёт без всякого сожаления рукав рубахи, изготовит тампоны, пропитает их химикалиями, в избытке скопившимися в карманах его пиджака, и заткнёт кровоточащие ноздри. Затем неспешно отступит к стене, ощупает камень, в глубине души надеясь, что он окажется нематериальным, старательно запомнит текстуру кладки. После этого он оставит новые следы, ведущие к стене, сам же прижмётся к стене противоположной и, оперируя простыми заклинаниями, всплывающими без натуги в его памяти, расчистит песок вокруг себя, оставив лишь ложный след. Последним и решающим штрихом в его безумном плане станет собственная иллюзия, призванная спрятать его от чужих глаз. Неведомому охотнику из тумана, что наверняка истребил уже всех остальных (до Алистера доносились их крики, кроме того, он был здесь один, так что вывод напрашивался сам собой), придётся изрядно попотеть, чтобы добраться до него. Таков был план.