Да, чувства, которые Киприан испытал от проникновения в его собственное тело кончиков пальцев, было не из самых приятных, но и сам Киприан не планировал сдаваться так легко и отступать после получение первого же ранения, ни один шрам уже украшал его обсидиановую кожу, и ещё один лишним не будет, поэтому, как только ему удалось восстановить дыхание, он изо всех сил, которые у него остались после удара Кровавой Вдовы, сжал рукоять своего клинка и начал направлять его вверх, намереваясь увеличить диаметр раны, нанесённой Кровавой Вдове, до таких размеров, когда из неё начнут вываливаться её внутренние органы, и тогда Киприан вдоволь налюбуется предсмертной агонией, застывшей на лице женщины.