Потратив пару мгновений на то, чтоб стряхнуть ошметки черношлемника с булавы, жрец осмотрелся. Сначала он хотел было броситься на помощь Брану, но его взгляд упал на полуорчиху. И скорее всего он не обратил бы на нее внимания, если бы не щит на ее руке. Точнее черная ладонь, сжатая в кулак, нарисованная на нем. Глаза Йоакима сверкнули недобрым огоньком, таким, который бывает у фанатиков, готовых разорвать своих противников. Если кто разбирался во взаимоотношении богов, то наверняка бы понял реакцию жреца на символ бога, с которым его покровитель уж точно не в мирных отношениях.
Перехватив щит покрепче щит, жрец ринулся с места, загоняя булаву в кольцо на поясе. Впрочем, он понял что поспешил с убиранием оружия, поскольку ему предстояло пробежать мимо двоих противников. И если с одной стороны ему было проще, поскольку был щит, то с другой - ему нечем было блокировать атаку, и оставалось надеяться только на косоглазие хобгоблина и собственную удачу. Но что то менять было уже поздно, спотыкаясь на повозке, жрец спрыгнул на землю и устремился к жрице, на ходу хватая медальон, и призывая Хельма на помощь. если проследить за направлением взгляда Йоакима, то можно было увидеть что смотрит он чуть повыше полукровки, где материализовалась латная перчатка, на тыльной стороне которой, несмотря на ее полупрозрачность, хорошо просматривался глаз, и в общем она была похожа на ту, которая была изображена на щите и медальоне жреца. Мгновение повисев в воздухе, сжатый кулак устремился вниз, как будто желая забить голову жрицы поглубже в ее броню, куда-то в район трусов.