Захария шёл молча. Встреча с говорящим пнём отчего-то ввергла его в состояние печали. Умирающий лесной дух, бессильно запертый в лесном массиве, неспособный вырваться и слепо мстящий... Понимающий, что с ним происходит, но неспособный воспротивиться... Найдёт ли он своего таинственного вора? Покарает ли его? Принесёт ли это ему покой, вернёт ли утраченное? У жреца не было ответа.
Наверно, сугатиту-учёному полагалось прыгать от радости такой невероятной находки. Целый лесной дух, да ещё говорящий!
В пизду. Почему-то радости эта встреча не принесла совершенно. В душе осталось только тягостное чувство непонятной вины. Увы, не все открытия бывают приятны...
Возможно, поэтому Захария не лез с советами к северянину с собакой. Ведёт и пускай ведёт. Всё равно дух заморочит, не выпустит.
Выпустил. Не сдержал. Видать, совсем ослабел, иссяк. Не смог лесные тропинки запутать, глаза от верного пути отвести.
Жрец, увидев ручку, словно проснулся. Встрепенулся. Заозирался сразу.