К облегчению Гаэль, конфликты, ссоры, склоки, все сошло на нет, все исчерпалось, отодвинулось в сторону.... И не важно уже в чем дело, в авторитете ли Диего или же в том, что все ждали этого момента с тем же нетерпением, что и она. Вот он близиться момент встречи, скоро он обнимет ее и она лизнет его руку и окунеться вновь в рожной этот запах, запах крови, чистоты и полнной горечи Золотого Пояса. И они снова будут вместе, снова рядом, - это ли не счастье? И сейчас, пока корабль причаливал, она не знала куда себя деть, и все-все-все это сосредоточилось сейчас в одной едиснтвенной фразе, которую она бы сейчас распевала, будь она человеческим существом.
"При", - стукает-стукает сердце.
"Бы", - екает от нетерпения в животе
"Ти", - когти стучат - к борту, высмотреть его скорей.
"Е", - ...
Где?!
Она не увидела с палубы знакомую фигуру - ни беловолосую, ни крылатую!
Но ведь это невозможно! Не может этого быть! Не может же быть, чтобы... что бы он...
... остался на том берегу, от которого они отчалили, остался там, в пещерах или лесах, или болотах, или в тумане, один, совсем один. Без нее. Остался. Не прошедший этого дурацкого, дурацкого, дурацкого испытания.
Не может же такого быть. Чтобы он остался там и... Нет!
Еще недавно радостно бившееся сердце пропустило удар. Все в ней замерло. Похолодели лапы. Шерсть на загривке поднялась, словно ее взъерошил порыв ледяного ветра. Все от этой мысли, от одной только мысли, что...
...Что он остался там. Один. Что он умер. Там. Без нее.
Ей захотелось упасть и умереть. Прямо здесь, сейчас, немедленно, не сходя с этого места, настолько полно, ясно и реально представился ей этот кошмар.
Как будто это правда. Как будто это сон. Действительность? Бред? Сошла ли она с ума?
Не помня себя, на подкашивающихся от накатившей дурноты лапах, ставших вдруг странно горячими, словно шла она по расколенному железу, Мордигаэль кинулась о, лихорадочно втягивая в себя воздух - принюхиваясь, словно нос, ее чуткий нос, мог навести ее на след, уловить хотя бы тень, хотя бы тень-тени знакомого запаха, найти его, пропавшего...
Где-где-где-где же он?
И нос учуял. Поменявшийся ветерок донес до нее запах. Знакомый, такой знакомый! Его она узнала бы из тысячи. О все Проклятые, это был он, запах его крови, Рэасаэля крови! Но как? Откуда?
И тут лапы подвели ее окончательно. Подкосились, отказались держать. И голова ее, и глаза, и все тело разом предали волчицу.
Она ощутила, как проваливается куда-то в стылое ничто.
Где ее уже поджидали.
Неумолимый, алчный ужас сомкнулся железными челюстями на ее ноге, вгрызся в плоть зубами острой боли и она поняла, что кричит.
Человеческим голосом.
***
Асуран шёл по деревянному настилу пирса, приближаясь к бригу, с которого по трапу сходила белоснежная волчица размером с … пони? Оборотень или просто очень крупный волк? Сделав ещё несколько шагов, юноша остановился немного удивлённые странным поведением животного, которое словно кого-то искало и не могло найти.
До зверя оставалось ещё около тридцати метров, когда что-то словно изменилось…
Она, её поведение, страх, он заполнил Волчицу, почти такой же мерзкий, отвратительный, как и тот, что в своё время ударил по душе самого Асурана. Это ощущение, эти холодные липкие щупальца, что сдавливают медленно в тисках, не давая ни пошевелиться, ни даже просто вздохнуть, а потом… Волчица обратилась. Серебро волос спутанных на концах, точно у лесного жителя, прикрывало большую часть фигуры. Они выглядели крайне забавно, с веточками и листиками, наверное таким же приходил домой он сам в детстве, но вот взгляд опускается ниже по стройным ножкам, которые не покрыты ворохом перепутанных волос, точно одеждой до рваной раны, и рана эта была очень серьёзной. Из ступора от вида хлынувшей алой крови его вывел крик девушки, начавшей падать прямиком на доски, а того и гляди в воду.
Юноша выдохнул и закрыл глаза, мгновение и Время вокруг него словно остановилось. Единый поток, несущий в себе тысячи жизней сопротивляясь, стал замедлять свой бег, повинуясь желанию Волка, обтекая его собственный ручеёк, что как бы перестал вливаться и быть частью целого, оказался словно сам по себе возле остановившегося «мира». Ещё мгновение и Асура рванулся вперёд со скоростью, на которую не был способен ни один человек, и всё только ради того, чтобы подхватить раненную Волчицу и, не спрашивая ни о чём, взяв ту на руки, метнуться в сторону брига, буквально взлетев по опущенному трапу. Он не знал, что нужно делать. Под руками ничего не было, что могло бы хоть как-то послужить и остановить кровотечение, разве что отодрать от формы это подобие юбки? Но ведь на корабле находится тот, кто в силах перенести девушку за мгновение не только на берег, но и туда, куда это действительно будет нужно…
- Диего, - тяжело дыша от бьющего по нему отката позвал Асуран, отпуская поток, чтобы тот мог вернуться к привычному бегу. – Она превратилась, у неё рана я, я не знаю, что мне делать…
Всё это юноша выпалил на одном дыхании, всё ещё бережно держа начавшую приходить в себя от шока Волчицу на руках.