Дятел говорил почти беззвучно, а потому Стерре скорее удавалось читать по его иссохшим губам, нежели слышать слова произнесенные.
- Их пути неведомы, их помыслы тайны, но не оттого, что ведьмы скрывают их. Мы не видим то, что видят они, мы не слышим то, что слышат они, а потому мы не способны понять, что движет ими. Одно лишь ясно, как день: они - первозданная сила этого мира. Являя собой союз всего самого прекрасного, что могла сотворить земля со всей ее губительной мощью, они стремятся туда, где что-то нарушает заведенный ход событий. Они знают о нашей лжи, госпожа, но не потому, что ищут ее, вовсе нет. Ей чужды притворство и фальшь, она имеет достаточно силы говорить о том, что имеет у себя на уме, ничего не опасаясь при этом. И рядом с ней, драгоценным камнем о множестве граней, золото дураков, коим забиты доверху мои карманы, лишь тянут меня к земле...
Оскар и не заметил, как перешел с "ведьм" лишь на одну из них. Сейчас он был ослеплен соприкосновением с той, что казалась ему колодцем чистейшего света. Соприкоснулся - и осознал всю неизгладимую глубину уродства своей искалеченной души, которая рвалась скрыться от посторонних глаз, забиться в каменную нору и помутить страдающее сознание вином.
- Госпожа... Позвольте мне...
В горле Чонки образовался громадный ком, который перекрыл не только речь, но и дыхание. Словно в зоб попал холодный, тяжелый камень, который ни проглотить, ни выплюнуть...