Василий с серьезными щами внимавший Соловью, аж крякнул, услышав Чернавку. Она так все это говорила, что на нее даже озлиться толком не получилось. Да и вообще, Василий, конечно, подивился ее лихости, но в общем выходка была в духе Соловьевны.
— Полюбовницу я себе, может, еще нашел бы когда, но чтоб такую шальную — что-то не верится! — ответил он насмешливо, но продолжил строго. — Нет уж, радость моя, не зарывайся! Я не для того тут против богов шел, от яда загибался и по монастырям тебя таскал, чтобы так все кончилось. И некогда тут про любовь распинаться. Прекрати сейчас же, не то я с тобой тут же драться начну, как ты тогда в первую нашу встречку нарывалась. Уж больно круто берешь в одну голову, со мной не посоветамшись!
Распустил он ее, конечно, разнежил. Не, против воли вольной Василий ничего не имел, но это уж через край. При отце еще к тому же. Вот все же баба, даже такая, как Маринка, должна хоть иногда чувствовать руку на загривке. А не то берега теряют напрочь да так чудят, что куда это годится?
Тут еще и Олена подбавила жару.
— Да вы что, девки, сговорились чушь пороть?! Окстись, ведунья лесная. Сможет он жить, не сможет. Он, вообще-то, так тебя и разэтак, — твой мужчина! Тебя ему как раз и послал, я уж не знаю, кто, Кот, Господь Бог или леший на венике, чтобы было ему чем заняться, кроме самокопаний, коли уж он жив останется. А трус - не трус... не всем храбрыми быть на роду написано. Переживет, как другие пережили. Да и многие не робкого десятка люди на его месте стушевались бы. Может, и я тоже, как знать. Вот тебе о чем ему говорить надо, а не про то, как мертвым не стыдно. Как у тебя вообще язык повернулся-то?!
Но пока он гнал свою гневную тираду и гордился за Соловья (Одихмантьич молодец, что уж), в голову ему закралась еще одна мысль.
— А ну-ка, кот! — крикнул он. — Тут Маринка Даньке на тебя смерть-пулю потратить сказала. А я думаю, это зря ценную вещь тратить только. Ты же тут говорил, что готов вместе с миром, мол, погибнуть. А за мир-то не готов? Ты же по всем статьям подходишь — уж наверняка солнце помнишь. Сел бы сам на трон, коли придумал весь этот балаган. Тем более, если сказки лучше уже тебе не написать, то чего терять? Может, хватит с этого мира твоих сказок? Может, былью уже пора людям заняться, а?