"Да, умели отдохнуть, красиво!" — подумал Василий, пытаясь представить, как пышно тут все было обставлено. С шиком, чего уж. В Киеве такого места не найдешь, по крайней мере он не знал.
А все равно видно было, что место холодное, и всегда было холодным. Кутеж, угар, дурман, роскошь, даже страсть — это здесь все было, а посмеяться как следует, от души, не умели. И любить не умели. И пить, если честно, тоже.
На что, спрашивается, жизнь променяли, если в корень-то смотреть? На блестяшки. На мишуру. Ничего ты, как воин, не стоишь, если некого тебе защищать. Не зовите, меня, мертвецы. Не по нраву мне больше из удали одной насмерть биться. Кощея-то нет, да царство Кощеево не на севере — его каждый в сердце носит, кто сильный, кто хитрый да удалой. Вот так-то. И иглу каждый сам внутри себя сломать должен.
Задумался в инеем заросшую бороду так, что чуть богиню не пропустил. Да и не сразу понял, кто это. Но не обычная же девочка будет тут босиком разгуливать?
Хотел Василий перекреститься, да расхотел. Обидится еще, хлопот не оберешься. Пообщавшись с Велесом, Василий знал, как мстительны бывают боги.
Так что он просто скинул шапку, поклонился и Маринке кивнул:
— Поздоровайся, что ль, и ты.