Из жезла вырвалась струя огня и в пару мгновений испепелила всех трех пауков. Вот только... на смену им вышло из-за колонн еще несколько десятков этих тварей. Все рассерженно щелкали жвалами и, отряхивая брюшки, готовились к прыжку. Внезапно по рядам нападающим пробежала волна, пауки расступились, уступая место... кому-то невидимому, а в следующее мгновение все разом кинулись на Макса с Бубликом.
Волчонок крутился как мог, но его кусали, лягали, пинали, пока, наконец, запас детской смелости у него не кончился и он не завыл - жалобно и протяжно, жалуясь на судьбу и раны.
Часть пауков обгорела сразу, другие же, прячась за телами погибших, принялись постреливать в Макса паутиной. Та жглась от соприкносновения с огненной аурой, но не до конца и не полностью, обгоревшие нити прилипали к лицу и рукам, цеплялись за волосы. Пауки, видно, не будучи совсем безмоглыми отступили и принялись совместно плести толстую-толстую сеть. Тем временем с того места, где пауки уступили кому-то место, в Макса прилетела волна шквального ветра, сбившая его с ног и частично притушившая пылавшее вокруг него пламя.