|
|
- 1 -С каждым метром город наполнялся, а вернее раскрывал перед новым человеком себя с лучших сторон. Словно к детской мечте добавлял детали целый отряд специалистов всех мастей. Город как результат работы компетентных работников на всех уровнях. Даже не просто компетентных, но и заинтересованных в общей цели! Ведь эти аквариумы выполняли пять функций! И это только поверхностный взгляд обывателя, а сколько в них ещё? Ощущение сказки не ослабло даже в обычной пекарне. Множество ароматов переплетались, а витрина лишь подчёркивала изделия. Подобная витрина просто не могла быть в его городе ведь вырезанные названия в стекле означало, что у них никогда не меняется ассортимент, что просто не возможно в условиях капитализма. Антон стоял в очереди со всеми и пытался сокрыть свои мысли: либо все в этой пекарне сделали онлайн-заказ, что невозможно, а значит перед ним разыгрывают коммунизм. Когда очередь достигла Антона, он нерешительно достал кошелёк. - Здравствуйте, я прощу прощения, я впервые у вас, - не став уточнять что он имеет в виду: заведение, город или "аттракцион". - Примете такие деньги?
Черноглазая хозяйка, чью голову украшало что-то вроде тюрбана, полностью скрывающего волосы, но зато делающего выразительнее шею, овал лица и те самые чёрные, как угли, глаза, мимолётом взглянула на деньги и тут же подняла взгляд на самого Антона. В её лице изумление и недоверие, ожидание какого-то розыгрыша смешивались с тревогой и нешуточным опасением. - Ты тут повозись пока без меня, - быстро приобняла она мальчика за плечи, а потом приглашающе махнула рукой Антону, а другой - приоткрыла калитку за прилавок. - А Вы идёмте-ка со мной. Может, лицо у Антона и не обладало такой богатой мимикой, как у торговки. Но Антон испытывал куда более выраженный страх и тревогу, а сердце ускорило свой ритм, подчиняясь древней реакции на опасность: бей или беги, но в обоих случая мышцам нужно кровоснабжение. - Вы, наверное, меня не правильно поняли, они не фальшивые! Я просто не уверен, что они ещё действуют! Я их нашёл! - Антон не любил врать, но по жизни умел быстро и на ходу сочинять отмазки. Привычным движением закинув бумажник во внутренний карман, застегнувшись, Антон стал отступать к выходу. Он не понимал, что столь напугало женщину; да, он выглядел, возможно, несколько подозрительно, но не до такой же степени! "У них тут фальшивомонетчество карается смертной казнью расплавленным металлом в горло?!" - в страхе пронесло в голове Антона. - Да кто Вам говорит, что они фальшивые? - рассердилась Милис, так что её рассерженность несколько перекрыла её же встревоженность. - Куда Вас понесло? Хотите нарваться на кого-нибудь из Щук и посушиться на солнышке у городской стены пару дней? Ступайте быстро сюда, говорю. Вы же есть, небось, хотите? Хотите или нет? - 2 -Приблизившиеся всадники, судя по голосам, оказались мужчиной и женщиной или мужчиной и ребёнком. Мужчина говорил, размеренно и неоторопливо; а его спутник или спутница - внимательно слушал, повернувшись к собеседнику, спиной и затылком к фонарю, за которым спряталась Лена. - ...не слыхал. Но я и не такая уж... Они проехали мимо. Лена видела, что у них - красивые, сытые лошади, одна из которых - ближайшая к Лене - была покрыта большой тёплой попоной, тёмной, с тускло поблёскивающим сложным гербом в переднем углу.
«Так... По крайней мере, я понимаю их язык. Каким-то образом. Интересно, в обратную сторону это тоже работает? Страшно проверять... Кто такой Хаш-Эрбин? Почему мой телефон пишет это? Бред какой-то. И с бабочками... Странно. Как они устроены? Они висят в воздухе. Но если здесь такие технологии, почему они ездят на лошадях? Просто как дань традиции? Я... Не знаю, что делать. Может быть, сдаться им? А если меня убьют? Или того хуже...» Перед глазами предстал воображаемый, многочисленный арсенал пыточных средневековых агрегатов, о которых Лена читала. Ком в горле стал давить ещё сильнее. Перспектива оказаться со стальной грушей в одном из своих... отверстий, очень пугала. «Но что мне остаётся? У меня здесь нет дома. Нет документов, мои пятьсот рублей здесь наврядли даже за деньги примут. Я никого не знаю. Даже моя одежда выдаст меня с головой первому встречному. Может, если я сдамся сама, меня пощадят?» Собрав в кулак всю свою силу воли и глубоко вдохнув, Лена досчитала до трёх и выглянула из-за столба. - Эм... Эм... И-из-з-звинит-те? - срывающимся голосом, не слишком громко, попыталась она окликнуть всадников, на всякий случай подняв руки вверх и показывая, что никакого оружия у неё нет. Мужчина оглянулся и немедленно развернул лошадь, а затем спрыгнул на мостовую. Следом за ним, с секундной задержкой развернулся и его спутник, но спешиваться не стал. Это действительно была девушка - на вид, ровесница Лены или, может быть, на год-два старше, трудно было понять - на ней был плащ с наброшенным на голову капюшоном, из-под которого выбилось несколько светло-льняных прядей, намокших под дождём. Мужчина шагнул к Лене, внимательно глядя на неё во все глаза. Он был высоким, широкоплечим и жилистым, довольно грубоватого склада, но в тонких чертах его лица, в ярком сочетании светло-пшеничных волос и почти чёрных глаз угадывалось смешение двух пород или сословий, а в быстрых и точных движениях - привычка жить в постоянной готовности к действию. Казалось, что он моментально охватил взглядом всю фигурку Лены, и в его лице девушка прочла выражение, которому трудно было сходу дать точное название: какая-то смесь живой заинтересованности, недоверия, сочувствия и крайней тревоги.
Под взглядом мужчины Лена сжалась еще сильнее, уже тысячу раз пожалев, что вышла из укрытия. Она потупила взгляд, стараясь не смотреть на него. - П-простите... Я немного, эм... Потерялась. Я совсем не знаю, где я и куда идти. Я не помню, как здесь оказалась, и... Вы не можете мне как-нибудь помочь? Может... Я... Я правда не знаю, но... - мямлила девушка, пытаясь не расплакаться.
- Я понял, - отозвался мужчина. Он обдумывал сложившуюся ситуацию. Неожиданно встреченной девочке явно требуется срочная и разносторонняя помощь. Её нужно как минимум отвезти домой; затем хотя бы примерно объяснить, где она оказалась и чего стоит опасаться. Вероятно, накормить. Возможно, согреть. Высушить одежду... - Как тебя зовут? Меня - Альб. - Он чуть улыбнулся. - А это - Далиана Ворон, - сдержанным жестом указал Альб на свою спутницу. Его голос звучал бы добродушно, если бы не нескрываемая тревога. Бросить тут Далиану и заняться целиком встреченной потерявшейся девочкой он тоже никак не мог. - Ты в Сером Лотосе... Неподалёку от него, точнее. - Альб несколько секунд помолчал, глядя на окружённые садами домики и размышляя, а затем снова взглянул Лене прямо в лицо. - Но тебе ведь это ни о чём не говорит... Давай так: сейчас поедем с нами - я отвезу Далиану к её родне. Я не могу её отправить туда одну. А потом - отвезу тебя к себе домой. Моя жена нас накормит - и поговорим. - 3 -Похоже, его знаний не достаточно для осмысления данной технологии... Впрочем, это явно не первостепенная задача на этот момент - сейчас бы понять, где он оказался??? Тревога по этому поводу постепенно накатывала на Павла, с каждой секундой пребывания в новом мире. В этом он уже давно убедился... Понять бы, что за обитатели населяют его. Вон как раз одинокие прохожие... Но что им задать??? - Что им задать?.. Что им задать?.. Что им задать?!! Чёрт!.. - причитал Пашка, направляясь к случайному прохожему, придумывая фразы для разговора. Как жить социофобу в этом жестоком мире?.. - Извините, не подскажете, куда я зашёл? Я новенький в городе, заблудился похоже... Избранный Павлом горожанин прервал созерцание омываемого дождём океана и повернулся к "новенькому". Это оказался не горожанин, а горожанка - смуглокожая, черноволосая, с бездонными и жаркими глазами-углями, удивительно напоминавшая молодую цыганку. - Э-о, да ты совсем замёрз, парень, - проговорила она сильным, низким, отлично поставленным голосом. - Ты в Сером Лотосе. Идём-ка вина выпьем. Ты же никакой совсем. Как звать-то тебя?
- Не так чтобы и замёрз, но от тепла не отказался бы... - спокойно ответил Павел, как оказалось, цыганке. Ну, по внешним признакам, цыганке. А может, это просто такой местный народ? В любом случае нужно держать ухо востро - если тебе сходу предлагает красивая незнакомая девушка погреться и выпить, то жди подвоха в виде её друзей-амбалов с дубинками. - Павел, не местный. Встречный вопрос - а как вас звать, красавица?
- Э-элусих, - серьёзно ответила молодая женщина, гортанно протянув "Э" и мягко перекатив на языке "л", так что даже показалось в первое мгновение, будто она не представилась, а запела какую-то протяжную песню на неизвестном языке. - А деньги у тебя есть? - осведомилась она всё в той же неторопливой своей манере. - Если есть, так идём в кабак, а ежели нету - откуда у тебя возьмутся деньги-то? - так идём в кабацкую кухню...
- Нету... - ответил парень, заглядываясь на девушку. Низкий голос, вкупе с утончённой внешностью, придавали Э... как там?.. Ээлусих некого неуловимого шарма, который не давал отвести взгляд. Хотелось рассмотреть каждую деталь её костюма, её внешности... Всё в ней. Эта тяга была настолько сильной, что Пашка чуть было не забыл про свою настороженность. Вот дурень, всегда же получается дичь в таких моментах. Одёрнув себя и вспомнив про несколько цыганскую внешность Элусих, он уже более настороженно рассматривал её. И окружение. - Но вообще есть деньги. Но совсем не местные. И, думаю, у вас подобный вид валюты не ходовой... Какие у вас деньги используются? Вообще, зачем нам в кабацкую кухню?
Вокруг них по-прежнему никого не наблюдалось. Только шелестел в сгущающихся сумерках дождь да продолжали гореть ровным светом молочно-белые изваяния-фонари. - Нравится? - уточнила Элусих, улыбнувшись мудрой, понимающей улыбкой. - В кабацкую кухню - вина выпить! - напомнила она. Похоже, что у неё денег тоже не было. Впрочем, это явно совершенно не мешало Элусих всерьёз рассчитывать на вино в кабаке. - 4 -- Не патруль. - Не хуже коренного жителя британского полуострова абсолютно точно и абсолютно невозмутимо прокомментировал Владислав, на этот раз, для разнообразия, вслух. Видимо, просто для того, чтобы услышать свой собственный голос и удостовериться, что это всё ещё именно его собственный голос. - Хотя по большому счёту нашли чем удивить. - Вновь принялся беседовать сам с собой Влад, остановившись посреди тротуара и тяжело опершись на трость зонта обеими руками. - Ну кентавр... Ну и что? Будто я Зену - королеву воинов не смотрел в детстве. Зато теперь можно с уверенностью сказать, что я не где-нибудь в Выборге, во время очередного фестиваля, а как минимум в Греции. Древней Греции. С нимфами, фавнами и прочим таким. Наверное. Надеюсь, Бахус у них тут от цироза ещё не скопытился? Однако так дальше продолжаться не может, а потому если гора не идёт к Магомеду... Высмотрев на улице случайного прохожего, который по виду и походке казался бы наиболее солидным, Владислав решительно направился в его сторону. - Уважаемый! Я прошу прощения, но не подскажите ли, где у вас тут можно найти жандармерию? Ну или полицейский участок, околоток, или как они у вас тут называются? В общем, мне нужен кто-нибудь, ответственный за правопорядок. Сиюминутная мысль о том, что в ином мире, следуя элементарному здравому смыслу, должны были бы разговаривать на ином языке, Владислава если и посещала, то задержалась в его голове не надолго. В конце концов если уж его сюда волшебным образом переместили, то могли бы таким же волшебным образом научить и говорить на местном. Хотя бы на каком-то из местных.
- А что произошло? - осведомился грудным голосом высокий крупный мужчина с белой бородой "лопатой", к которому обратился Влад. - Вам нужна какая-то помощь? Он явно собрался оказать требуемую помощь лично. При этом взгляд его оставался практически неподвижным, направленным над головой Влада, вдаль.
"Не нам, а вам", - чуть было не ляпнул Владислав, подражая интонациям Георгия Вицина, но вовремя прикусил язык, понимая, что будет либо вовсе не понят, либо понят, но крайне неправильно. А потому, немного помолчав, произнёс: - В некотором роде. Дело в том, что я... только что появился у вас здесь, и несколько обескуражен. Однако из того, что я понял, появление пришельцев для... вас... в смысле всех, явление, возможно и не частое, но не сверхъестественное. И мне подумалось, что у... вас... существует какая-то служба, или департамент, которые решили бы подобные вопросы с новоприбывшими. Во всяком случае первое впечатление, которое производит... это место, говорит о высоком уровне организации управления этим... городом? Последнюю свою фразу Владислав невольно закончил вопросительной интонацией, явно испытывая серьёзные затруднения с терминологией, не вполне понимая, как более точно охарактеризовать используемые им "вас" и "здесь".
- А, Вы - иномирец, - скорее, констатировал, нежели спросил, горожанин. - Давайте я Вам помогу. Он окончательно развернулся к Владиславу. - Вы голодны? Или, по крайней мере, уж точно хотите выпить? Идёмте, зачем здесь стоять под дождём... Идёмте. Меня зовут Гирайну, а Вас? - продолжал он размеренно, направляясь к одной из "втекающих" в набережную улиц. - Я встречал иномирца однажды, правда, довольно давно. Он почему-то очень опасался армейцев. Вы не опасаетесь армейцев? Вам ведь надо где-то жить... Это можно или у священников, или у военных.
Если бы подобная сцена происходила в Москве, то подобное радушие со стороны незнакомого человека вызвала бы только настороженность. Впрочем, и на улицах совершенно незнакомого города совершенно незнакомого мира это самое радушие было не менее подозрительным. Утешали только два момента. Во-первых все карманы на одежде Влада надёжно закрывались либо на тугие молнии, либо на качественные велкро, так что незаметно получить к ним доступ было невозможно. Равно как и незаметно прорезать толстую кожу, предназначенную для защиты от асфальтовой болезни при падении с мотоцикла. Да и распороть армированную арамидным волокном ткань штанов и рубашки было задачей крайне непростой. Сорвать же с плеча сумку, ремень которой, благодаря усиленным титановым карабинам мог выдержать рывок в 200 килограмм... в общем за сохранность вещей Владислав мог быть относительно спокоен. Другое дело, что незнакомец приглашал Владислава покинуть улицу и отправиться куда-то вслед за ним. Хотя оценив комплекцию собеседника, Влад посчитал, что если место, куда его ведут, покажется не слишком безопасным, он, как представитель самой мирной нации на Земле, всегда сможет показать настойчивому провожатому "пару приёмчиков" и вернуться на хорошо освещённую людную улицу. - Право, мне даже несколько неудобно. Я ведь, вероятно, отвлёк, вас когда вы шли куда-то по делам? Но... поймите меня правильно, я оказался в совершенно незнакомом мне месте, при этом не вполне понимая, что тут делаю. Мы сейчас находимся в каком-то городе, я полагаю? Что до упомянутых вами священников и военных... В моём мире некоторые религиозные организации так же занимаются благотворительностью, а вот за военными ничего подобного не замечено. Если в городе расквартированы регулярные части армии то... ваше... государство сейчас ведёт военные действия? Улицы кажутся такими мирными... Последний вопрос был для Влада весьма актуален. Не хватало только явиться в местную комендатуру, чтобы как-то зарегистрироваться в городе, а в ответ получить напутствие в духе: "Отлично, сынок! Раз уж ты появился, то можешь считать себя принятым в пятый драгунский полк его величества! Ты нужен своей новой родине!", после чего в бодром строю под выкрики отцов-командиров "Марш, марш на фарш!" провести несколько местных лет, покрываясь вшами каком-нибудь грязном окопе. - 5 -Мальчик был странным, впрочем, возможно, оба они были странными. Так и не сумев понять, к какой эпохе можно отнести их одежду, Райга переключился на новое действующее лицо... да так и застыл, изумлённо уставившись на силуэт. Теперь сомнений быть не могло. Либо ему упал на голову кирпич и он лежит в глубокой коме, либо действительно попал в сказочный мир. Действительно сказочный. Может тут и драконы с эльфами есть? Или ушасто-хвостатые лисо- и кошкодевочки? Спектр возможностей неожиданно расширился до бесконечного, однако... следовало всё же начинать что-то делать, раз уж он понимал местный язык. Двинувшись слегка наперерез кентавру, Райга постарался принять максимально открытый, доброжелательный и расслабленный вид, натянув на лицо свою самую обаятельную улыбку, хотя учитывая крепкое телосложение и стиль внешности - он все ещё был скорее похож на лихого атамана бандитов, чем на мирного жителя. Да и одежда его отличалась довольно явственно. Но, может быть... может быть. - Приветствую... мисс? - постарался начать он максимально нейтрально. - Простите за назойливость, но я не местный, вы никуда не спешите? Мне очень нужна помощь.
Кентаврка, приостановившись и даже слегка присев от неожиданности на задние ноги, смерила Райгу мгновенным, очень внимательным и цепким взглядом из-под капюшона и отозвалась очень чистым и прекрасно поставленным голосом: - Excusez-moi, je ne parle pas bien l'Impérial. Парнишки у парапета тем временем продолжали свои странности. Тот, что сидел, - быстро спрыгнул на мраморную мостовую, а второй - живо развернулся к кентаврке и незнакомцу, и оба они принялись беззастенчиво наблюдать первый контакт Райги с местными.
Отступив на шаг назад от такой же неожиданности, тот изумлённо тряхнул головой, но понял, что всё ещё ничего не понимает. Язык отдалённо напоминал французский, но был несколько иным, и мужчина совершенно не был уверен, что крупицы смысла были интерпретированы им правильно. Быстро переведя взгляд на мальчиков, потом обратно на кентаврицу, Райга задал, пожалуй, самый тупой или самый гениальный вопрос, который мог придти к нему в голову: - Вы - двое. Вы что, боги? Вы же понимаете мой язык?
- Понимаем... - кивнул любитель белых рубашек. - А она - говорит, что не понимает. Адепт сливово-синего тем временем не сводил глаз с кентаврки. - Нет, мы не боги, - улыбнулся он. - Простые люди. Кентаврка, в свою очередь, сделала нетерпеливое движение, явно намереваясь обогнуть по широкой дуге троицу нервных придурков и уйти своей дорогой. - N'ayez pas peur, les enfants! Je ne suis pas un bâtard, - прощебетала она напоследок. - 6 -Сердце гулко ухает. Я и не заметила, когда оно успело пуститься галопом. Отчётливо понимаю, что не хочу пока ни с кем в контакт вступать. Ни с милахами-кентаврами, ни с цыганкой непонятной, ни с перцем подозрительным, кому совершенно случайно надо туда же, куда девчонке в неместной одежде. Не нравятся они мне. Я б сначала забилась куда-нибудь, переварила, подумала, поняла, что дальше. А что дальше? К миграционным властям обращаться? Город не похож на цитадель зла, наверное, здесь всё-таки не едят попаданцев на ужин. И менты не такие скотины. Но кто их знает? Ещё во всяких сказочных королевствах обычно существуют всякие тайные канцелярии, у этих ребят в поле зрения безопаснее не мелькать. Что делать-то?.. Ноги принимают решение быстрее, чем забуксовавший разум. Целеустремлённо проносят хозяйку мимо бассейна, мимо доски (один взгляд на неё я кинуть таки успела), дальше по улице, словно туда я и направлялась. Словно вспомнила, что матушка ждёт к ужину, некогда мне на мягких пуфиках рассиживаться, чай хлестать (который, к слову, явно бесплатно не нальют). Ощущение чужеродности меня как объекта, рассосавшееся было после общения с океаном, захлёствывает с новой силой. Возможно, шарахаться от каждого встречного не очень разумно, но поднявший голову инстинкт самосохранения властно диктует: вали, дурочка. К этому голосу я привыкла прислушиваться. Иначе нельзя, когда шляешься по незнакомым местам одна или в сомнительных компаниях. Не раз и не два имелся некислый шанс засветится в криминальных сводках в качестве жертвы, однако пока обходилось. Вот и сейчас: я этих людей знать не знаю, мне от них ничего не надо. А им, похоже, наоборот. Ускорив шаг до той границы, где он почти переходит в рысцу, топаю вверх. Ччёрт, слишком светло! Зачем им столько света? Темнота - друг молодёжи, не влом им столько бабла на электричество переводить? Лихорадочно оглядываюсь то по сторонам в поисках переулка, куда можно свернуть, ненадолго скрывшись из вида преследователей - то назад: убедиться в их наличии. Меня уже не радуют ни симпатичные домики, ни фантастические бордюры с подводными обитателями. Грохнут тебя, Кирюха. Или в рабство продадут. Или на опыты пустят. Как пить дать пустят. Кто тебя здесь искать станет? Скверные мысли наступают на пятки, задавая для незапланированного моциона темп аллегро.
Мозг, благодаря мимолётному взгляду на доску, успел выцепить несколько фраз: ...библиотека в Золотом Берегу... ...с лазурной и лиловой каймой, гофрированный край... ...садовник в элитный квартал Камышового Снега... ...добровольцы для экспериментов... ...трёхстороннего союза... В общем-то, можно было перемахнуть через любой белёный заборчик - тонкая, ажурная ограда вокруг садов была не выше 50-60 сантиметров. А за нею ждала темнота, сырость и неизвестность - где-то строго упорядоченная, расчерченная ровными рядами подстриженных кустарников и пронзённая пирамидальными вершинами деревьев, кое-где даже подсвеченная снизу, упорядоченная мощёными дорожками, скамейками, беседками и навесами, а где-то буйно заросшая почти непролазными дебрями узловатых ветвей и ползуче-вьющихся лиан, чёрная, почти непроглядная, дикая и неухоженная. Видимо, в зависимости от вкусов и склонностей обитателей домов, прячущихся в глубине каждого сада или, наоборот, выступающих к улице открытой верандой, галереей или большими окнами. Переулки и скверы между садами соединяли соседние улицы. Они не имели собственного освещения, но всё равно в них было всё хорошо видно благодаря фонарям на улицах и по углам садов. Маячившая за спиной фигура осталась позади и пропала из виду за пеленой равномерно и монотонно сыплющегося с неба дождя, пропитывавшего всё и вся холодной влагой. По мокрым мостовым струились вниз, к набережной, мелкие прозрачные "речки", в которых отражался тысячами огоньков свет фонарей.
Что ж, здесь есть библиотеки. И для опытов набирают добровольцов, а не утаскивают по-тихому несовершеннолетних выходцев из других миров. Цивилизация, гуманизм, товарищество! Наверное, со стороны мои манёвры смотрятся глупо. Плевать. Оцениваю растительность в прилегающих к нему садах. Непролазные дебри выглядят весьма заманчиво, только ломиться сквозь них я буду аки крупногабаритное млекопитающее по магазину "Посуда". Предпочтительнее сад в регулярном стиле. Терпеть не могу выверенные по линейке дорожки и идеальную геометрию кустов, однако по ним значительно проще бегать с гитарой наперевес. Определившись с хозяином, которому с утра не повезёт ликвидировать последствия моих упражнений в лёгкой атлетике, сворачиваю в проход между этим садом и соседним. Через несколько метров, когда тылы уже прикрывает растительность с улицы, одним прыжком перемахиваю заборчик и несусь сквозь посадки по диагонали, не особо заботясь о конспирации. Заодно выясню, пользуется ли у них популярностью сигнализация. Пересекаю соседнюю улицу и вновь углубляюсь в сады. Открытому пространству больше не доверяю. Паранойя разыгрывается по полной несмотря на то, что подозрительные аборигены растворились в падающей сверху воде. Меня тоже смоет, если не предприму меры, так что по пути выглядываю неосвещённый сад возле дома с тёмными окнами и беседкой, где можно засесть, не опасаясь, что хозяева начнут проявлять нездоровое любопытство. Публичным местам я также не доверяю.
Сиганув напролом через сады и частную территорию, Кира выяснила, что по крайней мере звуковой или световой сигнализации здесь ни у кого нет. Ну то есть, как минимум, в тех хозяйствах, которым посчастливилось принять и обезопасить один шестнадцатилетний комок адреналина. В ходе пятиминутного рейда Кира едва не осталась без глаза из-за слишком поздно замеченных веток, чуть не попала под копыта, перебегая проезжую часть (кентавр это был или лошадь, девушка не успела рассмотреть), и, отделавшись несколькими царапинами на руках и рассечённой бровью, наткнулась, наконец, на искомое и желаемое. Место, в котором она оказалось, было значительно темнее только что пройденного отрезка пути. Объяснялось это тем, что данный сад был значительно обширнее всех, встреченных Кирой до этого. Уже даже не сад, а, скорее, парк, окружённый низкой каменной оградой. Фонари остались на улицах, а здесь - под сенью высоченных дубов и клёнов, в бересклетово-бузиновом подлеске - было темно. Дождь продолжался где-то в вышине; теперь на голову и плечи девушки падали только редкие крупные капли, скопившиеся в широколиственных кронах. Опять потянуло прелью и лесом вместо солёного океана. Минуту побродив, Кира обнаружила и что-то вроде большой беседки - высокую, смутно белеющую в темноте ротонду, довольно просторную - с двенадцатью колоннами, между которыми оставались промежутки метра в три. Наподалёку различалась ещё одна, такая же; с другой стороны виднелась третья. Они, видимо, окружали небольшой пруд, сильно заросший чем-то, отражающий лишь крохотный кусочек неба и поэтому почти незаметный. Ансамбль этого пруда составляли не только ротонды, но и довольно большой особняк, расположенный у берега пруда, почти напротив той ротонды, которую Кира обнаружила первой. Ни одного фонаря не горело здесь, ни одного окна не светилось в особняке. Царила полная тишина, нарушаемая лишь шорохом дождя в листве и движениями Киры. - 7 -На поваленном стволе сидело что-то вроде полубелки-полурыбки - эдакой белки-русалки. Она при необходимости ловко переползала по стволу, перебирая передними лапами и активно помогая себе длинным, блестящим хвостом. Попытавшись выяснить в памяти существа то, как оно выглядит в реальности, Артём наткнулся на сотни сменяющих друг друга образов - начиная от самых обычных животных и растений и заканчивая совершенно фантастическими созданиями из самых разнообразных подручных (и не только) материалов. Существо явно не останавливалось перед любыми экспериментами. - Ну, я и есть причина ентих самых чурбаков. Полегчало? Артём понял, что чурбаки, действительно созданные когда-то его собеседником и запущенные в саморепликацию, уже давно не интересуют создателя и он про них практически забыл, если бы Артём сотоварищи ему не напомнили. Медвежонок, Онаркор, Орэн, Дун и дракон подтянулись. Тем временем существо невозмутимо продолжало: - Зачем мне вас убивать, сам подумай, да? Тратить ингредиенты, ещё чего. - Белка фыркнула. Вестник, задумчиво почёсывая подбородок, в упор разглядывал рыбо-белку. - Скажи, пожалуйста, где наши разведчики? - поинтересовалась Орэн. - Ха... "где разведчики", - передразнила Белка. - Так я вам и скажу, что разведчики ваши - на Островах.
- Хренасе ты экспериментатор, - только и смог констатировать Артём. У алата начала вырисовываться картина, в которой этот хрен был вроде, ну, поехавшего, конечно, но чрезвычайно любопытного урода, который любую пришедшую в башку идею об эксперименте тут же реализовывал на практике, не задумываясь о последствиях. - Вот смотри, какая хреновина вырисовывается: последний твой ответ Орэн, по сути ставит под огромное сомнение твой ответ мне до этого, ну, чисто с логической точки зрения. Но это на самом деле скучно и сейчас даже не об этом, есть вещи сильно интереснее, например, зачем ты убил Льорра? Зачем заменил Дун и подсунул нам своего совёнка? Ещё интереснее, зачем хотел убить Орэн? Это ведь было совсем вот недавно, не то что чурбаки. Так-то конкретно мне ещё интересно, кто ты вообще такой, ну, изначально, и как тут всё было устроенно до чурбаков... Так, погодь, мил-человек, а ведь не потому ли ты хотел ухлопать Орэн, что она как раз могла всю эту канитель с чурбаками обратно размотать, а мне тут втираешь, что, мол, дела давно минувших дней и давно позабыл? Хрен тут позабудешь, когда они повсюду копошатся.
Медвежонок, быстро оглянувшись туда-сюда на алата разведки и чудо-юдо-рыбо-белку, не долго думая маханул на поваленный ствол - и через мгновение белка была распластана и приплюснута коленом Феннирана Медведя к стволу, а в руке Медвежонка мелькнул знакомый нож. Но знаком он был не только Артёму - рыбо-белка моментально испарилась, так что Фенниран, потеряв цель, едва не свалился со ствола. - Да не всрались нахрен мне ваши чурбаки! - заявил один из окружающих поляну дубов. - И не надо шить мне чужие дурки! Всем стало ясно, что псевдо-Дун, покушающаяся на Орэн, действовала не по приказу, а вполне самостоятельно. Она была создана Хаш-Эрбином, но после создания (с пока неизвестной целью) стала вполне себе саморазвивающейся и во многом сама решала, что и как делать. - А с Льёрром - было ведь интересно, что получится! - взвыл костёр.
- "Интересно, что получится"? - удивлённо переспросил Онаркор. - Ты убил его!.. Нельзя убивать ради интереса, это неправильно. Даже если нет другого способа удовлетворить свой интерес - всё равно, нужно изобрести этот способ! - горячо продолжал дарлиэнец. - Но не убивать! Пусть даже это неполноценное существо, созданное только как часть общего механизма! Ломать этот механизм - никто не имеет права! Даже его создатель! После создания, механизм уже не принадлежит создателю, создатель им не распоряжается!
- Да брось причитать, - отмахнулся льёрр, присаживаясь на ствол рядом с Артёмом и Медвежонком. - Хорошая попытка, Медведь, - повернулся он к Феннирану. - И эта - тоже, Баран, - льёрр выудил из костра бутылку кипящей водки и припал к горлышку.
- Нет, не брошу! - убеждённо продолжил единорог.
- Онаркор, ты пытаешься убедить в чём-то самое хаотичное существо в мире, - негромко заметила Орэн, с крайним интересом следя за разворачивающимися событиями.
- Ну и пусть. Пусть самое хаотичное. Но ведь это же - разумное существо.
- Разум у каждого работает по-своему, - констатировала Дун, тоже внимательно глядя на происходящее. - Это его главное свойство: работать у каждого по-своему. Иначе был бы не разум, а как раз механизм. Ты не смог убедить дарлиэнцев не воевать с лингу. Они ведь тоже разумные. Но не убедились.
- Дун, я знаю, что тебе близок такой оголтелый экспериментализм, - неустрашимо продолжал Онаркор. - Но суть разума - не в бесконечных экспериментах. Это как раз и есть механизация! Суть разума в том, чтобы всем сделать хорошо! Насколько бы ни отличались они друг от друга.
|