Ну и вот они вы, врезаетесь прямо в плотную стенку бури. На секунду все застывает: облепленный мотосучками падающий навзничь Молот; бестолково палящий из трюма Ирвин с искаженным от злобы и безумия лицом; катящийся кубарем в трюм Стиг, на которого валится едва в сознании Маркус с обломанной иглой от шприца в предплечье; закатывающийся туда же следом чуть живой Барракуда; и спешно привязывающий себя к креслу ремнями и цепями Вшиварь, орущий в лицо буре, свободной рукой клинящий намертво педаль газа. Застывает все на полсекунды, после чего валится в тартарары. Перед самым пересечением линии невозврата ощущаете удар откуда-то сбоку: гарпун все-таки ебнул в переднее правое колесо. И вместо того, чтобы протаранить фронт бури лбом, вы летите в нее кубарем.
Дальше - блэкаут, затемнение. Будто с большой высоты в воду упасть плашмя: ошеломительно больно, везде сразу, дыхание выбивает, непонятно, где низ и где верх. Звуки и цвета поступают в организм порциями. Как на транковой вечерине, под монотонный гул перегруженных гитар, доведенных до отчаяния компрессорами, в шизоидном свете монохромных моргающих прожекторов.
По коже мурашки: добро пожаловать в старое доброе электростатическое поле. Физика тут типа простая: частицы песка крутятся в воздухе, трутся друг о друга, вот вам и наэлектризировалось все кругом, вплоть до волос у вас на задницах. А в горле херовенько так першит, пусть даже и через респиратор. Странный побочный эффект.
Вас мотает по трюму. Будто тряпичные куклы, летаете от стенки к стенке, натыкаетесь друг на друга. Грохот ужасный, мейн некоторое время катится кувырком, потом по слепой случайности встает на три колеса, едет плавненько, но в бок, изредка подпрыгивая или сотрясаясь от очередного прилетевшего в корпус камня. Вы все в трюме: находящийся на границе реальности и бреда Маркус; забившийся в угол Барракуда; заклинивший в люке, ведущем в моторный, Ирвин; застрявший на входе Молот; цепко держащийся за какие-то ручки Стиг; труп мотосучки, раздавленный при падении Молотом, напоровшийся на торчащую из пробоины арматурину. Сквозь пробитую в корпусе дыру вас закидывает острым как битое стекло песком. Снаружи - красноватая темень, которую лишь изредка пробивают сполохи молний-пробоев. Эта багровая тьма какая-то нереальная. Слишком тихая для сердца бури. Угрожающая. Она будто присматривается к вам. Вам хочется спрятаться от этого взгляда. Хочется назад, в бой. Умереть по-честному, без этой всей хуйни.
Вокруг все скрипит, искрит, шелестит. В редких вспышках виден обглоданный бурей труп на водительском месте. Вшиварь жал до конца, встретил фронт шторма лицом. Шторм сожрал ему лицо.
Лицо это разворачивается к вам. Выеденные глазницы горят красноватым огнем. В открывшемся рте нет языка, но слова вы слышите отчетливо, будто говорит он в рупор:
- Вам еще рано лицезреть Черное Солнце.