Путь на север был долгим и трудным. Потоки рекрутов стекались со всей страны и из-за её пределов во временный в окрестностях Илмуоча, а оттуда по почти заброшенному купеческому тракту войско двинулось в холодные земли Дамары. Погода издевалась над воинами Импильтура – целыми днями лил дождь, превращавший дороги в настоящее болото, в котором то и дело застревали повозки с провиантом. Король, неуклонно двигавшийся к одному ему ведомой цели, требовал, чтобы всю обузу оставляли позади, ему важно было успеть в горы до начала осени, что по меркам холодных северных земель означало наступление лютых морозов. Говорили, что он намеревался идти к горам напролом – штурмуя реки и зловещий лес Роулинсвуд, но среди генералов нашлись люди, сумевшие отговорить Имбрара от этой рискованной затеи.
После трёх дней чудовищных ливней, из-за которых каждый третий участник похода заболел, войско вошло в Дамару, и будто по волшебству климат с пересечением границы внезапно переменился. На смену дождю пришла ясная погода, но легче идти от этого не стало. Пронзающие потоки ветра хозяйничали на восточных равнинах Холодных Земель, в дороге они так и норовили найти изъян в тёплой одежде воинов, чтобы сковать холодом измученное переходом тело, а во время привалов их любимой забавой было опрокинуть какую-нибудь плохо закрепленную палатку и весело понести её кубарем, сея по всему лагерю беспорядок.
Но худшим впечатлением от посещения Дамары стала не погода, а встреча с местными жителями. Уже повернувшему на восток войску путь преградил небольшой отряд латников Соравийского герцогства. Оказалось, что король Имбрар в своём стремлении поскорее добраться до злосчастных гор забыл попросить у своего северного соседа и верного союзника право на проход войск. Герцог Соравии, не дожидаясь подхода основных сил дамарской армии, решил самолично остановить чужаков на границе своих владений. Между ним и королём Имбраром состоялся тяжёлый разговор, свидетелей которому было немного, но содержание вскоре дошло даже до рядовых участников похода. Говорили, что король Импильтура находился в полубезумном состоянии и едва не приказал своим воинам атаковать войска герцога, и лишь благоразумие и авторитет его советников спасли положение. Войско продолжило свой путь, но, если кто-то из участников похода раньше сомневался, то теперь полностью уверовал в безумие своего короля, одержимость которого своей навязчивой идеей приобрела угрожающие масштабы.
Позади был изнурительный переход длинною в две недели, впереди замаячили мрачные силуэты Великаньих Пиков. Уже после заката войско вышло к подножью гор и принялось разбивать лагерь. Никто не знал, что же будет теперь, когда поход был окончен, а цель маячила перед самым носом. На какое безумие король поведёт дальше – в глубины заброшенных шахт или на крутые вершины и узкие горные тропы, чтобы искать неведомого и, скорее всего, несуществующего врага. Перспектива рисковать жизнями из-за прихотей безумца перевесила всякую радость солдат от того, что дорога подошла к концу.
На заснеженном горном склоне был разбит лагерь. Король настоял на том, чтобы войска сразу расположились в своём привычном боевом построении. По центру был сам Имбрар II со своими генералами и личной гвардией, на флангах войска его старших сыновей, принцев Форвара и Белдреда. Позади них располагалось основное войско, состоящее из мобилизованных крестьян по большей части, а в самом глубоком тылу – небольшой отряд принца Аларна. Впрочем, когда опасность могла исходить с любого направления, понятия фронта, тыла и флангов были весьма условными.
Аларн был третьим из четырёх сыновей короля. В свои семнадцать лет он был мало известен среди подданных королевства. Старшие братья Аларна с самого восшествия отца на престол принимали деятельное участие в жизни Импильтура – служили наместниками в проблемных регионах, посланниками в дипломатических миссиях и прослыли талантливыми полководцами, когда дело доходило до стычек с гоблиноидами. Аларн же не успел себя чем-либо проявить, а с начала похода показал себя слишком мягким и слабохарактерным для представителя монаршей фамилии. Стеснительность и неуверенность делали его плохим командиром, ответственные решения он перекладывал на плечи приставленного к нему «дядьки» сэра Эдгара из рыцарей Троицы, а большую часть времени предпочитал избегать своих подчинённых.
Незадолго до отбоя принцу Аларну однако пришлось исполнить свои командирские обязанности и рассказать о том, что он узнал на прошедшем у его отца совещании. Неуверенно взобравшись на пару мешков, чтобы в свете костров все могли его видеть, принц начал говорить, стараясь предать своему голосу обычно отсутствующую твердость:
- Завтра Его Величество король Имбрар II поведёт нас в решающий бой. Мы сойдёмся с врагом, который веками терроризировал королевство Импильтур и стоит за всеми несчастьями, обрушившимися на нас в последние годы. Это будет тяжёлый бой, но нам придётся сражаться изо всех сил, поскольку это сражение определит, будет ли наша родина свободна от векового проклятья или навечно останется Забытым Королевством с трагической судьбой.
Произнеся заученную речь, принц спрыгнул со своей импровизированной трибуны и направился к своей палатке. Словно вспомнив о чём-то, он перекинулся парой слов с сэром Эдгаром, прежде чем покинуть своих людей. Рыцарь, обычно предельно строгий и дисциплинированный, недовольно скривил губы, когда принц уже не мог его видеть, и подошёл к столу. Аларн в очередной раз не притронулся к ужину, поданному слугами, а потому кучка желающих полакомиться королевской едой уже облепила стол.
- Сэр Эдгар, как вы думаете, куда его величество погонит нас завтра? – вопрошал Марвин Кендл, сын лирабарского судьи, заливая в набитый рот остатки вина из королевского серебряного кубка.
- Сдаётся мне, юноша, завтра мы все отправимся домой под предводительством нового лидера, - хмуро отвечал рыцарь. – Теперь, когда мы здесь, совершенно очевидно, что затея нашего доброго короля с самого начала была идиотской.
- Новый лидер? О чём вы, сэр Эдгар? – удивлённо спросил присоседившийся к Марвину послушник ордена по имени Тамлер, которого слова старшего рыцаря так удивили, что из его раскрытого рта выпал кусочек королевского десерта.
Сэр Эдгар не отвечал, с кислой миной он сидел у костра и глядел на чернеющие на фоне ночного неба вершины проклятых гор, ради которых армия проделала весь этот путь. Сейчас они казались зловещими, будто какая-то страшная тайна или жуткий монстр обитают там, скрываясь в тумане.