Вон Федель лишь отмахнулся от Блонданга как от назойливой мухи. Казалось, новые пленники приковали к себе всё его внимание. Каждый то и дело ловил на себе изучающий взгляд внимательных глаз из-под его густых чёрных бровей. Было в нём что-то неприятное, хотя так сразу и не скажешь, что именно. Иногда можно было заметить в полутьме, как уголки его рта растягиваются в подобии улыбки.
- О, ваших товарищей отвели в новую темницу на другом конце лагеря, - ответил Вон Федель. - Вряд ли вы их ещё увидите. Это место для пленников на обмен.
Он собирался ещё что-то сказать, но тут Териани задала Соггрин свой вопрос. Вон Федель удивлённо уставился сначала на эльфийку, а затем на северянку, которую вопрос застал врасплох. Блонданг догадывался о причинах такого всплеска интереса со стороны своего товарища - они оба за месяцы плена так и не вытянули из Соггрин ни слова о причинах интереса к ней своего повелителя. Она всегда или уходила от ответа, меняя тему, или просто молчала. Теперь же она произнесла:
- Он хочет... чтобы я стала его женой.
Повисла тишина, но Соггрин, преодолевая внутренние сомнения, вдруг продолжила.
- Однажды ночью, когда воины моего племени отправились в набег, полную луну затмила огромная тень. Женщины, дети и старики, что оставались в лагере, оцепенели от ужаса, увидев в небе огромного дракона. Он вдруг обрушился на землю, сметая людей и круша наши жилища. Стрелы и копья не причиняли ему даже малейшего урона. А когда дракон перебил всех, кто пытался ему сопротивляться, с его спины на землю спустился человек. Он отыскал меня в развалинах моего дома, вытащил из-под обломков, закинул еле живую на спину дракона и унёс меня с собой за много миль от Хребта Мира на юго-восток. Уже потом я узнала, что этот человек был Маншуном, хотя и не слышала раньше этого имени. Говоря со мной, он походил на безумца, почти как Ксред. Он говорил, что сделает меня своей женой, что вместе мы будем править всеми королевствами, что даже боги будут бояться его силы. Маншун отправил меня в Цитадель Ворона, сказав, что ему нужно подготовиться. Там я провела несколько недель, а эти два дуболома меня охраняли. Потом, несколько месяцев назад, мы все трое вдруг оказались в этом лагере. Ксред каким-то образом перенёс нас сюда и сделал своими пленниками. Из его безумных речей я так и не поняла, что ему от меня надо, и что мы тут все делаем.
Соггрин и сама была удивлена тому, что только что рассказала. Вон Федель от удивления присвистнул и почесал лысеющую макушку.
- Полагаю, Соггрин ответила за нас всех, - задумчиво произнёс Вон Федель. - Хотя мы с Блондангом ничего не знали обо всём, что с ней было до Цитадели Ворона. Мы были скорее няньками, которые следили, чтобы пленница ни в чём не нуждалась. Теперь вот сами пленники. У богов интересное чувство юмора.
Рэндал, слушая рассказ, попытался проверить прутья решётки на прочность, но не смог их раздвинуть. Наверное, раньше у него это получилось бы, но после месяца в плену он чертовски ослаб. Его манипуляции с решёткой привлекли внимание одного из патрульных орков, прохаживающихся перед темницей. Он подошёл поближе, разглядывая пленников, а затем стукнул по решётке тупым концом копья и рявкнул:
- Спать живо!
А Териани всё обдумывала историю, в которую попала. Маншун был одним из сильнейших заклинателей современности, несомненно искусным в магии прорицания, и к тому же весьма богатым и влиятельным человеком, контролирующим Жентарим. Не спроста названный Чёрной Сетью Жентарим распространял своё влияние от Лунного моря в удалённые уголки Королевств. И если Ксред уже несколько месяцев скрывался совсем близко от Невервинтера, то в этом ему должна была помогать очень сильная магия. Алтарь мог быть источником чего-то такого, но были и другие способы защититься от магической слежки. К сожалению, у колдуньи было слишком мало пространства для изучения, чтобы говорить о чём-то наверняка. Возможно, случись ей осмотреть все магические ауры в лагере, она нашла бы источник магии, скрывающей Ксреда и Соггрин, но, сидя за решёткой, можно было строить лишь догадки.
Ломгрин
Прошло уже три дня, как Ломгрин оказался в орочьем плену. Он готов был ко многому - что его убьют, съедят, продадут в рабство пиратам или потребуют за него выкуп, но все произошло совсем не так. Мага не бросили в камеру с остальными пленниками, его не избивали, не заставляли работать. Орки даже не отобрали его вещи. Они просто отвели Ломгрина в высокую каменную башню, которая совершенно не вписывалась в обстановку остального лагеря, построенного на скорую руку из дерева.
В башне всё было огромных размеров - столы, стулья, книжные полки и книги на них, огромные тарелки, ложки и ножи на огромном обеденном столе, кровать, на которой комфортно могло поместиться полдюжины человек. И потом Ломгрин увидел хозяина башни - великана, а точнее огра-мага по имени Ксред. Он был облачён в одежду, какую носят человеческие маги, при том весьма не бедные. Ксред говорил как безумец, перепрыгивая с одной мысли на другую. Он рассказал пленному магу, что тому суждено послужить великому делу, и что за хорошую работу тот получит достойную награду.
О работе Ломгрин узнал следующим утром, когда Ксред потребовал научить его магическому искусству. О том, что это огромное чудовище обладает немалой магической силой, Ломгрин узнал ночью, когда хозяин башни запер его в одной из комнат, стены которой имели мощную колдовскую ауру. И теперь Ксред хотел учиться у него, начинающего в общем-то мага, который не обладал и половиной той силы, которой с легкостью распоряжался огр.
Вечером третьего дня орки привезли новых пленников. Ломгрин смог рассмотреть их из окна своей темницы, до которого с большим трудом добрался. Раньше было лишь трое рабов - два мужчины и девица, теперь появилось ещё восемь. Ксред, редко покидавший башню в последнее время из-за постоянных занятий арканным искусством, направился к пещере-темнице, чтобы о чём-то поговорить с новыми пленниками. Было слишком далеко, чтобы Ломгрин мог что-либо услышать или рассмотреть. Вернулся его хозяин в приподнятом настроении.
- Человек, у меня есть ощущение, что свет сегодня мне покорится, - произнёс огр-маг, плюхаясь в большое кресло и склоняясь над своей первой книгой заклинаний.
Не сразу до Ломгрина, сидящего на полу, дошло о чём это говорил Ксред. А говорил он об одном из самых простых заклинаний, которые любой волшебник осваивает едва ли не в первые дни своего обучения. Заклинание создавало яркий источник света и ничего более. Но у Ксреда это заклинание за три дня ни разу не получилось. Под руководством Ломгрина он точно записал его формулу в книгу, но никак не мог понять написанное и заставить эту магию пробудиться. Огр был плохим учеником - слишком нетерпеливым, слишком рассеянным, слишком амбициозным. Он не мог сконцентрироваться, не мог терпеливо раз за разом пытаться делать одно и то же действие, не хотел ждать и винил в своих неудачах своего учителя.
В этот раз огр вновь попытался сотворить заклинание света и вновь потерпел неудачу. Ломгрин даже и не знал, что Ксред делает не так. Слова были верными, материальный компонент в виде светлячка был на месте, но ничего, похожего на свет, не появлялось. В гневе огр вскочил с кресла и швырнул книгу в угол.
- АААААРРРРРРРР! - раздался звериный крик, которого как раз и ждёшь от большого злого огра. - Что я делаю не так, человек? Почему я не могу овладеть твоим искусством?