"Глупец!" - блеснула в голове яркая вспышка мысли. Кто им был? Руссо, который так отчаянно атаковал и был сражен мечом? Граф ли, что был ослеплен мыслью о том, как он лично облагородит все человечество, примерив на себя роль мессии? Или же Густав проклинал этим словом самого себя, потому что недооценил, не понял, насколько далеко зашли остальные в своих стремлениях?
Кто знает, да и так ли это важно, на самом деле. Потому что важным вдруг стало только то, что жизнь утекает так быстро, а сделать нужно так много. И сил уже не остается, руки немеют, а кровь заливает ноги. Горячая кровь, от которой одновременно тепло и страшно.
Густав и правда хотел атаковать Чумного Доктора. Привычный мыслить тактически, он решил, что без предводителя, без настолько очевидного лидера красноглазые мертвецы могли рассыпаться и потеряться, как люди на поле боя, когда сразили генерала и знаменосца. У него был пистолет, у него было ружье, это два выстрела, которые могли изменить исход и дать им шанс.
Но сталь в горле поставила крест на всех планах и возможностях. Все оказалось тщетным.
Наемник умирал и стоя на коленях в грязи, прижимал к себе девочку. Он тяжело дышал и не ругался, не проклинал тупицу-лорда за то, что он испортил все и погубил их своей гордыней.
Густав Кроц знал - у него осталось немного слов в запасе, столько раз доводилось видеть умирающих от подобных ран. Слова - как полновесные золотые империалы, должны были упасть туда, куда нужно.
Медленно повернувшись обратно, оставляя девочку за своей широкой спиной, Густав покосился одним глазом на графа. Усмехнулся.
- Не подавись... своей гордостью, - пробулькал, после чего потянул спуск.