А Густав Кроц, поднимаясь на ноги, посмотрел на собравшихся тяжелым взглядом. Странное было это выражение. Словно он знал что-то такое, чего не хотел бы знать, однако уже было слишком поздно. И мысли эти съедали его изнутри, будоражили разум.
- "Герр Густав"... Gefickte scheisse, - он что-то пробормотал, извлекая на свет свой тяжелый полуторный меч. Ружье лежало у ног мужчины, но он не тянул к нему руки. Полоса стали описала полукруг, словно бы наемник подзабыл его вес и теперь вспоминал, приноравливался. Удивительно, но слова Веги его подкосили. Те самые, которые она шепнула перед тем, как сесть за стол к гадалке. Равно как и ее смерть что-то такое затронула в душе старого, да, действительно - старого убийцы.
Когда его глаза открылись и он увидел все вокруг - небо, толпу мертвецов и закрытые двери в стене, Густав понял, что это его эндшпиль. Жизнь подошла к концу и как же он его встретит?
- Драка, говоришь? - хриплым голосом переспросил. - Чего ты вообще понимаешь в драке, pimmel?! - спросил он язвительно у подавшего голос Руссо. Смерил его презрительным взором, смачно сплюнул на ботинки парню.
Посмотрел на собравшихся.
- Вы думаете, что вы достойны дойти до конца? Поверили в старые сказки, в бредни полубезумных старух. Решили, что замарав себя убийством станете в итоге счастливыми? Можете поцеловать меня в задницу и тех, кто вам это рассказал - вы никогда не избавитесь от своей ноши.
Густав усмехнулся щербатым ртом.
- Глупые, глупые людишки. Простые в своих желаниях. Чего ты хочешь, а? - он резко повернулся к Виранте и указал ей в лицо мечом. - Кого ты убила ради своей цели? Оправдает эта смерть, эта загубленная жизнь твоих целей?
Или вот ты, - теперь он указал на безумного лорда, правда сделал это не мечом. С хрустом взвел колесцовый замок пистолета, который висел на груди.
- Стоит твоя мечта человеческой жизни? Понимаешь ли ты вообще ее ценность и что сотворил? А-а, verpiss dich! - вдруг воскликнул и, подскочив, ногой отпихнул Виранту в сторону от Эми. Отступил вместе с девочкой к стене, пятясь и удерживая на прицеле трех человек. Перед ним теперь бывшие спутники, поле и персонифицированная Смерть, которая шла и не боялась ничего.
- Я, Густав Кроц, много сделал в этой жизни дерьма. Я - убийца, я - мясник. Разочаровавшийся крестоносец и безбожник, который грабил святыни чужих народов. Но никогда Густав Кроц не был детоубийцей. И не станет. Мы умрем здесь и сейчас, возле проклятых стен этого города, потому что каждый, кто решит прикоснуться к девочке - примет смерть от моих рук. Вы думали, что я ваш добрый дядюшка? Или же молчаливый здоровяк, которому наплевать на все в этой жизни? Уверяю, это не так. Убийцы должны получить свою награду и она будет равна их преступлениям.