Лицо механика показалось Николасу знакомым, но он никак не мог вспомнить, откуда его знает. В былые времена он перевидал много слуг, работавших на Уинстонов. Возможно, этот парень раньше был водителем или посыльным или околачивался возле хозяйского поместья, когда Бак приезжал туда с отцом. С другой стороны… Сломанный нос, боксёр. Точно, он видел парня на ринге, здесь, в Чикаго, или нет, скорее в Атлантик-Сити. Парню тогда здорово досталось, но выглядел он достойно, стоял на ногах до последнего… Или это всё-таки был не он?
* * *
Механик продолжал заниматься своим делом, изредка поглядывая на затеявших разговор людей. Серьёзного интереса в его взгляде не было, скорее он просто по привычке присматривал, как верный сторожевой пёс, за тем, чтобы гости чего-нибудь не учинили. Тогда к нему подошёл Легран.
- Благодарю, мистер, - механик быстро протёр руку, аккуратно достал папиросу и сунул её за ухо. – Но лучше здесь не курить, когда рядом горючие вещества.
Механик показал на несколько чёрных металлических бочек и канистр в дальнем тёмном углу ангара. Надо сказать, что ангар был весь начищен до блеска, лишь под самолётом образовалось несколько луж от стекающей смазки. Запаха бензина тоже не чувствовалось.
- Увы, мистер, до ближайшего кафе три мили, - продолжил механик. – Аэродром маленький, находится на отшибе, вот и обслуживания никакого просто. Если хотите чего-нибудь согревающего, у меня есть чёрный чай в термосе, куда я мог бы накапать для Вас немного виски. А хозяйка? Мисс Уинстон – замечательный человек, но уж больно много ей пришлось вынести в её то годы. Но и вы сами сейчас увидите. Вон её авто подъезжает.
Легран, а вскоре и остальные приглашённые лица увидели роскошный синий Кадиллак премиум-класса, который плавно и чинно приближался к ангару. При том, что на дорогах повсюду были лужи, в особенности на той, что вела к аэродрому, машина выглядела на удивление чистой. Большинство автовладельцев в сезон дождей мало заботились о наведении лоска, когда плоды их труда тут же будут уничтожены очередным ливнем или грязью из лужи, но только не мисс Уинстон-Роджерс. Оглядев несколько предметов из её собственности, можно было понять, что чистоту она очень уважает.
Кадиллак остановился в пяти метрах от ворот ангара. Водитель, подтянутый молодой человек приятной внешности, обогнул машину, церемониально открыл пассажирскую дверь и протянул руку миловидной блондинке. Мисс Уинстон-Роджерс большинство из присутствующих видели впервые. Да и те, кто знал её давно, были поражены её внешностью. Природная красота с идеально подобранным вечерним туалетом, макияжем и манерами делали нанимательницу просто ослепительной. Настоящая красавица с ярко-белой кожей, золотистыми волосами в элегантном вечернем платье, при всей своей консервативности подчёркивающим её замечательную фигуру. Неудивительно, что газетчики писали о том, что сам Кларк Гейбл готов бросить жену ради Джанет Уинстон. Лёгкой походкой девушка направилась вглубь ангара к тому углу, где уже собралась некоторая компания.
- Присоединяйтесь к остальным, мистер Легран, - произнесла мисс Уинстон-Роджерс уже знакомым приятным голосом, который сейчас прозвучал с властными нотками.
Когда Николас Баковецки в последний раз видел свою подругу детства, она выглядела иначе. Шика в ней определённо прибавилось, хотя и раньше она была очень красива. «Друг семьи» не мог не отметить того, как изменилась манера Джанет держаться. Она стала гораздо более уверенной в себе. Бак помнил Дженни весёлой озорницей, которая превосходила всех его знакомых в любви к разным проделкам и розыгрышам. Даже после известных событий в её семье, уже взрослая Джанет оставалась улыбчивой и весёлой, часами она могла смеяться над любыми историями своего старшего товарища. Сейчас же мисс Уинстон-Роджерс, сирота и вдова в свои двадцать восемь лет, выглядела необычайно серьёзной. Но Бак заметил, когда встретился с ней взглядом, как на губах её появилась лёгкая улыбка. Однако персонально его Джанет ничем более не удостоила. Возможно, злилась за его отсутствие на похоронах.
- Джентельмены, мисс Эттери, - обратилась нанимательница к присутствующим. – Я извиняюсь за своё опоздание. Увы, моё нынешнее положение обязывает посещать скучные вечера по сбору средств. К сожалению, господин мэр сегодня был крайне красноречив, а покинуть зал посреди его речи, как вы понимаете, я не могла. Но перейдём к нашему делу.
Мисс Уинстон-Роджерс сбросив с плеч пальто, грациозно опустилась в кресло. Кресла и диван располагались таким образом, чтобы каждый из присутствующих мог беспрепятственно видеть всех остальных участников встречи. Когда все заняли места, хозяйка продолжила:
- Полагаю, я достаточно заинтриговала вас своим загадочным предложением, раз вы… большинство из вас явилось сюда, не зная сути дела. Не будем же затягивать с этой интригой. Дело касается моего отца, Уолтер Уинстона. Вы наверняка слышали о нём. Он был одним из крупнейших предпринимателей Чикаго и скончался этой весной. Но мало кто знает о его увлечении миром оккультизма. О, нет, он не был безумцем, желающим говорить с мёртвыми, втыкать булавки в куклу вуду и покланяться языческим богам. Мой отец был прагматичным человеком, относившимся к оккультизму с известной долей скепсиса. Его подход был научным, если хотите. Это увлечение он разделял с группой единомышленников, которые часто собирались у нас дома. Они много путешествовали по миру, финансировали раскопки и экспедиции, сотрудничали с музеями. Я была тогда слишком юна, чтобы глубоко вникать в суть его деятельности, и своё впечатление составляла по отцовским рассказам, которые, несомненно, были значительно приукрашены.
Мисс Уинстон-Роджерс остановилась. Взгляд её блуждал по многочисленным корешкам топом, свиткам рукописей, сложенных карт и схем, стопкам связанных писем и блокнотов.
- Всё это – наследие моего отца. Я перевезла сюда весь его кабинет нетронутым, когда продала наш старый дом. Но здесь, увы, нет ответа на главный вопрос, который мучает меня вот уже тринадцать лет. Летом 24-го года мой отец отправился в очередное путешествие, как он тогда сказал, чтобы остановить опасных людей. Он вернулся в конце августа совсем другим человеком, из бодрого и энергичного весельчака он превратился в молчаливого затворника. Его путешествия закончились, визиты его друзей прекратились, а о произошедшем он никогда со мной и матерью не говорил. Моя матушка очень тяжело перевала эти изменения в характере моего отца и, в конце концов, не справилась с ними. Я вынуждена была покинуть дом, едва мне выпал такой шанс, не имея больше сил терпеть эту гнетущую тишину и призрак прошлого. Мой отец умер, так и не объяснив причин, заставших его стать другим человеком. Но мне нужно знать правду, знать, чтобы избавиться наконец от проклятья нашей семьи, знать, чтобы жить дальше своей собственной жизнью. И для этого мне нужны вы. Я хочу, чтобы вы выяснили, что произошло летом 1924 года с моим отцом.