И вот оно. Так близко. Буквально рукой подать. Всего один удар, одна секунда, отделяющая от прерывания еще одной жизни. Еще чуть-чуть...
Ярость толпы, нахлынувшая на волшебника, заставила его поежится. Неужели людьми движет исключительно жажда крови? Откуда столько ярости - слепой, бессмысленной и беспощадной? Волшебник, естественно, понимал, что от голода, чумы, и войны, но все равно это представлялось гораздо менее рациональным, нежели коллективизация во имя общей выгоды. Но будучи неимоверно далеким от простого народа, он даже не подозревал, насколько далеко им рациональное мышление. И почему именно это дает неограниченную власть над ними.
Углубившись в свои размышления и стараясь не обезуметь вслед за кровожадной толпой, Михаэль сперва даже не заметил, что что-то идет не так. Однако орудие палача ударило о помост, все сразу стало ясно. Более того, волшебство старого друга уже стало настолько явным, что не замечать его стало попросту невозможным.
Подняв тяжелый взгляд, Крауц устремил его на беловолосого мага. Будучи довольно неплохим актером, Михаэль сумел изобразить на лице глубочайшую скорбь и печаль. Выйдя из-за спины короля, Михаэль плавным движением снял с головы капюшон, подставив голову дождю, после чего произнес тяжелым, полным сострадания голосом:
- Мне очень жаль, Элтон. Я понимаю тебя. Необходимость отнять жизнь у этой девушки не вызывает во мне ничего, кроме глубочайшей печали. Но она - изменница. Она покушалась на жизнь короля, а, в последствии, и на мою. Законы военного времени предельно ясны, старый друг. Другого выхода нет.
Однако, стараясь сохранить сострадальческое выражение лица, волшебник вступил в борьбу с блондином. Усилия Крауца перенаправились с обозрения настроений толпы на максимально возможное прекращение влияния Элтона на окружающих. Первая же цель для освобождения - палач. Далее - все, до кого возможно дотянуться. Не имея возможности поддерживать заклинания формулами и жестами, маг чувствовал себя не очень комфортно. Но действовать было необходимо. Так как очень трудно полемизировать, когда толпа не на твоей стороне.