Тишина. Спокойная. Умиротворяющая. С тех пор, как как в уши ударил неистовый бешеный рев варпа, все вокруг казалось окутанным ею, словно теплым одеялом, сохраняющим от холода ночи. Однако, конечно же, густой клойтский лес, через который сейчас пробирались космодесантники, был полон всевозможных звуков. Различные, каждый на свой манер, крики животных, клекот и свист птиц, шелест потревоженной ветром листвы - из всего этого многообразия улучшенный и тренированный слух Манфреда привычно выделял те, что раздавались в зоне двух-трехсот метров, обращая чуть больше внимания на шорохи крадущейся в зарослях живности, однако мыслями он то и дело возвращался на поле недавнего боя, вновь и вновь переживая момент непосредственной встречи с иной, абсолютно враждебной, реальностью Имматериума.
Страха не было. Ничто во вселенной не могло бы напугать рыцаря-храмовника, получившего от Отца дар бесстрашия. Но зрелище лишь ненадолго приоткрытого окна в бездну поразило его до глубины души. Множество рассказов, услышанных от тех боевых братьев, кто воочию столкнулся с темным пространством Хаоса - могли ли они передать чудовищный облик этой стихии? За десятилетия войн Манфред повстречал немало ее порождений, боролся с последователями ее лживых богов, но только теперь он впервые увидел ее, завывающую на миллион демонических голосов, бушующую штормовым океаном гибельной энергии неимоверной силы.
На миг в душе воина вскипела ненависть к этой безумной среде, обиталищу неисчислимых врагов человечества, но разум его, просвещенный мудростью наставников Ордена, оперировал ясной концепцией мироздания, в которой использование пространства Имматериума для межзвездных полетов являлось основой существования Империума Человека как единой цивилизации. Враги - предатели и последователи Хаоса, а также чужеродные расы - своим кощунством наполняли это пространство чудовищами. Очистив от вражеской скверны материальный мир, очистишь и Варп... Иного выхода нет. Как и иной надежды.
***
Манфред с фаталистским спокойствием воспринял предельно рискованную, но остроумную идею командира Караула натереть доспехи маслянистым зеленым соком растений, и тем самым внешне очень грубо уподобиться зеленокожим ксеносам. Он понимал - их более чем дерзкая цель на этой планете диктует столь же дерзкие, подчас безумные, средства. Совершенно правильно Хан гнал своих вониов вперед без всякого промедления, справедливо почитая за маленький локальный успех едва ли не каждый десяток минут пребывания их крошечного отряда на оккупированной ордами орков планете. И верно воистину простерта была над космодесантниками незримая длань их Отца-Императора, поскольку уже который раз ксеносы во встречных колоннах транспортов покупались на их нехитрую маскировку. Вот уже появились впереди угловатые очертания Брокрхга, как вдруг одна из орочьих банд что-то почуяла. Заметив опасность, Манфред перекинулся многозначительными взглядами с сидящим в коляске их штурмового байка брата Александра. Во время последнего боя Караульный потерял руку, но, как и подобает космическому десантнику, спокойствия и решимости до конца выполнить свой долг ему было не занимать. Леонхарт слегка улыбнулся под шлемом. В отсутствие братьев-храмовников, Караульный из ордена-предка представлялся более чем достойным соратником, плечом к плечу с которым, можно было бы встретить славную смерть в битве во славу их общего Примарха Дорна...
Завидев преследователей, Хан отдал распоряжение Капеллану пойти на непосредственный контакт с ксеносами. "Не слишком ли он полагается на эту нашу жалкую маскировку?" - мелькнула мысль в голове у Манфреда - "Пожалуй стоило бы свернуть и попробовать без лишнего шума быстро нейтрализовать чересчур бдительных зеленокожих, а так брат Ульрих окажется под ударом практически в одиночку..."